ИКОНОБОРЧЕСТВО В ВИЗАНТИЙСКОЙ ИМПЕРИИ 

 
Разрабатывая данный исторический труд, необходимо отметить, что у данной работы нет цели для продолжения многовекового спора между иконоборцами и иконопочитателями, именуемыми автором также идолопоклонниками. У иконоборцев свои убеждения, у идолопоклонников свои. В многоликом христианском мире многие века не прекращались споры об объекте именуемом «иконоборчеством». А споры и антагонистические настроения по отношению к иконоборчеству живы до сего дня. А уж о многочисленных писательских трудах православных традиционалистов, подвергающих обструкции Иконоборчество, говорить не приходится, их количество несоизмеримо.

Также необходимо отметить, что при исследовательской работе, автор намеренно отделил Иконоборчество Византийской империи от конфессий Эпохи Реформации. Средневековая Реформация имеет свою особую линию исторического развития, у нее есть свои герои. Иконоборчество и Протестантизм имеют различные исторические периоды своего возникновения и это необходимо понимать и учитывать.

Итак иконоборчество, продержавшееся некоторое время и успешно проводя преобразования как в церкви, так и влияя на государственное устройство, прекратило своё существование в восточном христианстве в IX веке, явив христианскому миру единство взглядов, задач и целей подняв Знамя Закона Божьего (Десять Заповедей) на территориях Восточного христианства.

«Церковь непрестанно реформируется». Впервые эти слова произнес один из почитаемых в Восточной Христианской Церкви, живший в III столетии — святитель Киприан Карфагенский. И спустя столетие эту же фразу произносит один из трех великих каподокийцев, непревзойденный богослов, Патриарх Константинопольский — Иоанн Златоуст. Эти люди понимали необходимость реформ для обновления церкви на определенных этапах становления христианства. Иконоборчество — одна из первых попыток первохристианских реформаторов преобразовать молодую церковь, которая была не защищена от внешних влияний языческого мира. Средневековый Вселенский патриарх Константинопольский Кирилл Лукарис также предпринимал попытку, как и Средневековые Реформаторы Западной Европы, провести реформы в среде православия на территориях восточных христиан. Его личность можно расценить в подобие Мартина Лютера, но только в Восточном Христианстве.

 

ИСТОРИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ОБ ИКОНОБОРЦАХ ВОСТОЧНОЙ ЦЕРКВИ

АНТОНИЙ ВЕЛИКИЙ (ЕГИПЕТСКИЙ) И АФАНАСИЙ ВЕЛИКИЙ ПРОТИВ ПОКЛОНЕНИЯ МОЩАМ

Поклонение мощам умерших мучеников встретило сопротивление церкви с первых веков возникновения христианства. Отец монашества св. Антоний распорядился перед смертью, чтобы его тело было похоронено в неизвестном месте, тем самым заявив протест против поклонения мощам. Св. Афанасий рассказывает об этом с одобрением; сам он запер несколько полученных им реликвий, чтобы они были недосягаемы для идолопоклонства.

Антоний Великий Египетский (около 251, Кома, Египет — 356, Дейр-Мари) и Афанасий Великий (ок. 295—373), столпы церкви четвертого века, строго осуждали опасное, языческое направление в церкви — поклонение мощам умерших. Чтобы предотвратить темные массы от такой опасности, они приказывали замуровать в стены храмов все сохранившиеся до того времени останки мучеников и ни в коем случае не допускать поклонения им.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО АНТОНИЯ

Описанное святым Афанасием в послании к инокам, пребывающим в чужих странах: «Когда же бpатия стали неотступно просить, чтобы у них остался и скончался, он не согласился на это, умолчав о многих причинах отказа, дав лишь понять, что важнее всех следующая. Египтяне имеют обычай — совершая чин погребения над телами скончавшихся уважаемых ими людей и особенно святых мучеников обвив их пеленами, не предавать земле, а возлагать на ложах и хранить у себя в домах, полагая, что этим воздают чествование отошедшим. Антоний многократно просил епископов запретить это мирянам, сам убеждал мирян и делал выговоры женщинам, говоря: «Незаконно это и вовсе не благочестно. Ибо тела Патpиаpхов и Пpоpоков доныне хранятся в гробницах, и самое тело Господне положено было во гроб, и приваленный камень скрывал оное, пока не воскресло в третий день». Говоря же это, показывал он, что незаконно поступает тот, кто тела скончавшихся, даже и святые, не предает по смерти земле. Ибо что досточестнее и святее Господня Тела? Посему многие, выслушав это, стали потом тела умерших предавать земле и, научившись у Антония, благодарили за сие Господа. Антоний же, зная этот обычай и опасаясь, чтобы не поступили так и с его телом, простившись с монахами, пребывавшими на внешней гоpе, поспешил отшествием и, пришедши во внутреннюю гору, где обыкновенно пребывал, через несколько месяцев впал в болезнь. Тогда, призвав бывших при нем (было же их двое: они жили с ним на внутренней гоpе, подвизаясь уже пятнадцать лет и прислуживая Антонию по причине старости его), сказал им: «Вот, я ныне отхожу в путь всей земли (авт. — И. Нав.23:14). Ибо вижу, что зовет меня Господь. А вы тpезвитесь и не погубите многолетних наших подвигов, но как начали теперь, так и старайтесь соблюсти свое усердие. Знаете, злокозненность демонов, знаете, как они жестоки, но немощны в силах. Поэтому, не бойтесь их, но паче укрепляйтесь всегда о Христе и веруйте в Него; живите, как бы ежедневно умирая, будьте внимательны к себе самим, помните наставления, какие слышали от меня…

Старайтесь же паче пребывать всегда в единении между собою, а преимущественно с Господом и потом со святыми, да пpиимут они и вас по смерти в вечные кровы, как друзей и знаемых. О сем помышляйте, сих держитесь мыслей, и если имеете попечение о мне и помните, как об отце, то не попустите, чтобы кто-либо взял тело мое в Египет и положил у себя в доме; во избежание сего удалился я в гору и пришел сюда. Знаете, как всегда порицал я делающих это и убеждал оставить такой обычай. Предайте тело мое погребению и скройте под землею. Да соблюдено будет вами сие мое слово, чтобы никто не знал места погребения тела моего, кроме вас одних, потому что в воскресение мертвых пpииму оное от Спасителя нетленным».

 

ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ МОНАШЕСТВО, СУРОВЫЙ АСКЕТИЗМ, БЕЗБРАЧИЕ ДУХОВЕНСТВА

Преподобный пресвитер Вигилянций

Преподобный (пресвитер) Вигилянций, живший в конце IV и в начале V веков от Р.Х., в истории нынешней Вселенской Православной Церкви известен своими активными проповедями Библейских истин. В 395 году от Р.Х., в возрасте двадцати лет, будучи рукоположенным, в пресвитеры Барселоны, Вигилянций дерзновенно опровергал и разоблачал противоречащие Библии учения об принудительном монашестве, безбрачии духовенства (служителей Церкви), суровом аскетизме, и поклонению мощам святых. Также он назвал суеверием и язычеством ряд церковных обрядов и установлений, которые явно противоречили Священному Писанию. В целом, о его жизни и его Богоугодном служении на пользу Вселенской Церкви Христовой сохранилось весьма мало свидетельств. Преподобный Вигилянций родился в 375 году от Р.Х. в Аквитании в Калагуре (Калагурре) (ныне Гурра, на французской стороне Пиренеев), неподалёку от галльского города Конвены (совр. Сен-Мартори в Комменже, деп. В. Гаронна, Франция) в семье содержателя гостиницы (трактирщика). В юности Вигилянций старательно помогал отцу в торговле и во всём хозяйстве. Примерно в 406 году от Р.Х. преподобный Вигилянций написал, не сохранившееся на сегодняшний день, Богословское произведение, в котором он опроверг все лжеучения по вышеупомянутым темам. Поклонение мощам Вигилянций называл обожанием (adoratio) и считал отголоском язычества. Также он опровергал, необходимость обязательного ночного богослужения перед празднованием памяти мучеников; указывал на беспорядки, которые действительно бывали иногда, при всенощном богослужении. Чудеса, по его мнению, имели место только при первоначальном распространении христианства и могли быть полезны только для убеждения неверующего, а для уверовавших, они уже не имеют столь важного значения. Но имеет значение вера, благочестие и любовь. Возражая против обета нестяжательства преподобный Вигилянций утверждал, что лучше владеть имуществом и с благоразумием употреблять его на дела благотворительности, чем сразу раздавать его, не следя за тем, как и на что именно оно будет потрачено. Многие тогдашние восточные христиане, как миряне, так и духовенство, принимали здравое Богоугодное учение преподобного Вигилянция. В первый год своего служения в сане пресвитера, а именно в 395 году от Р.Х., преподобный Вигилянций предпринял миссионерское путешествие (паломничество) в Египет и на Восток. В Палестине, куда он прибыл для раздачи милостыни, посланной св. Павлином Милостивым, епископом Ноланским, а именно в городе Вифлеем, преподобный Вигилянций, познакомился с блаженным Иеронимом (Hyeronimus Epist. 58). Некоторое время Вигилянций прожил в Вифлееме. После своего возвращения в Нолу и затем в Галлию (Paulinus Nolanus Epist. 5), преподобный Вигилянций обличил Иеронима в чрезмерной приверженности к определенным и именно еретическим воззрениям Оригена (Hyeronimus Epist. 61). Иероним не сразу внял обличениям Вигилянция и попытался возразить ему в ответ письмом, содержащим несколько колких и не совсем объективных нападок. К сожалению, ныне история Церкви не располагает сведениями о дальнейших взаимоотношениях Иеронима с Вигилянцием, однако на тот момент их взаимоотношения были не очень тёплыми. Во время своего пребывания на Востоке, преподобный Вигилянций оказывал вспомоществование палестинским подвижникам, но потом выражал сомнение, хорошо ли пожертвованиями с Запада поддерживать аскетический образ жизни на Востоке, и не лучше ли помогать местным бедным, которых действительно было тогда очень много в Западной Европе. Ср. Wolch, «Ketzergeschichte» (III, 673—704); Ti lmann, «Mémoires» (VII, 191—196, 266 и сл.); Sindner, «De Soviniano et Vigilantio etc.» (1840); Gilly, «Vigilantius and his times» (1844). С католической точки зрения о нем писал Шмидт, «Vigilantius, sein Verhä ltniss z. heiligen Jeronymus und z. Kirchenlehre der damaligen Zeit» (1860). Вигилянция можно причислить к «свидетелям истины» (testes veritatis). Примечательно, что даже само имя: «Вигилянций» происходит от латинского слова vigilo, что в переводе означает: «бодрствовать, не спать». Таким образом, его имя переводится как: «неусыпающий, бдительный». И воистину, преподобный Вигилянций сполна оправдал своё имя, проявив себя ревностным Реформатором Вселенской Церкви, не желавшим мириться с царившими тогда лжеучениями, вводившими Церковь Христову, словно в некий духовный летаргический сон. Преподобный Вигилянций, бодрствовал духовно, бдительно выявляя и обличая ереси Церкви. В те времена преподобный Вигилянций, являл собою пример истинного христианина, который воистину в достаточно полной мере исполнил повеление Господа Иисуса Христа, бодрствовать (Мк.13:37).

Рассмотрим два известнейших события:

1. Эльвирский Собор IV века.

2. VII Константинопольский Собор 754 года.

 

Эльвирский собор

Эльвирский собор состоялся в Эльвире (Hiberris, ныне Гренада) в начале IV века. Созван собор из епископов, главным образом южноиспанских. Эльвирский Собор является провинциальным собором высшего статуса, по подобию африканских соборов при Киприане. Председательство на Эльвирском Соборе принадлежало старшему или по возрасту, или по времени посвящения Феликсу, епископу Акциса (ныне Кадис). Кроме 19 епископов на нем присутствовали еще пресвитеры в числе 24 братьев, диаконы и простой народ. Епископы и пресвитеры во время проведения Собора сидели, диаконы и народ стояли. Определения собора, в количестве 81 канона, были провозглашены епископами. В расположении канонов можно заметить некоторый порядок, по крайней мере там, где говорится о трех главных грехах — идолопоклонстве (гл. 1—4), убийстве (гл. 5) и блуде (7 и сл.), постановления о последнем излагаются в связи с препятствиями к браку.

Ознакомимся с 36 Каноном Эльвирского Собора. Канон (или по русски «Правило») звучит так: Правило 36: «Принято чтобы живописи в церквах не было, и чтобы не служило предметом почитания и обожания то, что изображается на стенах».

Canon 36: «Placuit picturas in ecclesias esse non debere, nequod colitur aut adoratur in parietibus depingatur». Правило 36 гласит о защите Церкви от проникновения идолопоклонства. Эльвирский Собор открывает современному христианству, то как в IV веке Церковь Христова свершала ревизию духовного её состояния и проводила столь необходимые реформационные преобразования. Собор, несмотря на его провинциальный статус, оставил огромный след в истории христианства, что, безусловно, не приуменьшает роль и значение Эльвирского Собора, но напротив возвышает значимость этого исторического события во всей истории Церкви.

 VII Константинопольский Собор 754 года

Через три века после Эльвирского Собора Император Византийский Лев III Исавр вновь вынужден стать на защиту Церкви от проникновения идолопоклонства, выражающегося в наличии по церквям большого количества икон, что как следствие приводило к их поклонению. Лев III Исавр (741) Император Византийский, является Евангельским Просветителем и борцом с ересью поклонения мощам и иконам. Лев Исавр поднял уже в VIII веке знамя Реформации. 717 год можно смело назвать годом начала этой Реформации. Позже был собран VII Вселенский Собор, вселенский статус которого в последствии был аннулирован идолопоклонниками. На VII Вселенском Соборе 754 года в Константинополе были осуждены и анафематствованы все иконопоклонники. Среди преданных анафеме был и главный теоретик иконопоклонничества и основатель так называемой «ортодоксии» Иоанн Дамаскин-Мансур. Со времени Иоанна Дамаскина-Мансура, до этого нейтральный термин «ортодоксия» («православие» в русской версии), наполнился идольским содержанием и отождествился с термином «иконопоклонение». Таким образом, можно считать, что со времен Мансура термин «ортодоксия», то есть «иконопоклонение», противостоит Христианству, вере Евангельской, указаниям Апостолов, в целом Библейскому взгляду и, следовательно, учению Иисуса Христа. Усилия Мансура по замене христианства «ортодоксией», замешанной на восточных антихристианских учениях, дали недобрые плоды. Вот откуда вышли иконы Богородицы с тремя руками («Матушка-троеручица»), «ангелов» с тремя глазами, «Святого Христофора» с песьей головой (икона Псоглавца, ныне как «великое достижение древнерусской духовности»). Последняя весьма напоминает чудовищного псеглавого идола Анубиса, которому «кланялись» фараон и поклоняющиеся псаголовому идолу, сокрушенные и утопленные с войском в Чермном море Господом Воинств и Огнем Поядающим. Сам Мансур и его еретические творения были преданы анафеме VII Вселенским Собором 754 года. Мансуровщина — многовековая ересь не имеющая ничего общего с истинным учением Христа.

К сожалению созванный другой седьмой Собор 787 года в Никее (другое название — Второй Никейский Собор) отменил решения VII Константинопольского Собора 754 года. И на многие века ложь иконопоклонения увлекла за собой доверчивых.

VII Константинопольский Собор 754 года является Истинным Собором по преображению Церкви, в той части касающейся борьбы против поклонения иконам. VII Константинопольский Собор 754 года установил, что служение в церквях должно опираться на нематериальные стороны, не на иконы и обряды, связанные с ними, но на служение Словом Божьим, певческое служение и Вечерю Господню. VII Константинопольский Собор 754 года установил, что правом и обязанностью каждого христианина является чтение и толкование Священного Писания. Мнения при этом считаются частным делом, значимым признавалось только то, что говорит сама Библия. Это на 1000 лет предвосхитило позднейший протестантский принцип: «Когда Библия говорит — мы говорим; когда Библия молчит — мы молчим».

Как писал историк Карташёв с понижением в древней Византии уровня просвещения «тонкие проблемы догматики стали непосильны большинству богословских умов». Отсюда вытекает, что древняя Византия не смогла противопоставить здравое теологическое христианское учение еретическому учению иконопоклонения.

 Константинопольские патриархи отвергавшие поклонение иконам

Патриарх Константинопольский Никита I. По национальности славянин. Предположительно был евнухом. 16 ноября 766 года от Р.Х. был рукоположен в патриархи Константинопольские. Важно отметить, что Никита был одним из первых славян, достигших ключевого православного сана в Византии. Находясь на Константинопольской кафедре Патриарх Константинопольский Никита I, проявил себя достойным христианином, активно обличающим иконопоклонническую практику в Православной Церкви. Скончался, Патриарх Никита I, 6 февраля 780 года от Р. Х.

Патриарх Константинопольский Антоний I Кассимата, греч. Αντώνιος Α΄ Κασσιμάτης, род.? (патриарх с января 821 от Р.Х. — январь 837 от Р.Х.). Антоний, (греч. κάσσυμα — ремень сандалии) родился в семье сапожника, получил, хорошее образование и примерно в 800 году от Р.Х. стал преподавателем права в Константинополе. Позже, приняв монашество, стал настоятелем Митрополичьего монастыря. До 814 года от Р.Х. рукоположен епископом в Силей (Малая Азия). В 814 году от Р. Х. Антоний, присоединился к внутрецерковному Богоугодному движению по обличению лжеучения предусматривающего поклонение иконам. По просьбе императора Льва V вместе с тогда ещё простым монахом Иоанном Грамматиком (будущий патриарх Иоанн VII), написал Богословскую работу (вероучение) на основе библейских и святоотеческих текстов, опровергающую необходимость поклонения иконам. Константинопольский Патриарх Антоний I Кассимата, за все годы своего патриаршего служения проявил себя активным обличителем лжеучения, предусматривающие поклонение иконам.

Патриарх Константинопольский Феодот I (греч. Θεόδοτος Α΄ Κασσιτεράς; Феодот Касситера) — (патриарх с 1 апреля 815 от Р.Х. — январь 821 от Р.Х.). Феодот происходил из фамилии Мелиссинос. Патриарх Феодот I, находясь на Константинопольской кафедре, проявил себя достойным христианином, активно обличающим лжеучения о поклонении иконам в Церкви.

Патриарх Константинопольский Иоанн VII Грамматик (греч. Πατριάρχης Ιωάννης Γραμματικός, в миру Ованеес Карахан) — патриарх с 21 января 837 — 4 марта 843. Родился в Константинополе около 780 года от Р. Х. По национальности армянин. В молодые годы Ованес занимался преподавательской деятельностью. Примерно в 810-х годах от Р.Х. прославился как весьма учёный и уважаемый человек, благодаря чему получил прозвище «Грамматик». В 814 году от Р.Х. стал доверенным лицом императора Льва V Армянина. По просьбе императора Иоанн (Ованес Карахан), написал ряд Богословских работ, обличающих лжеучения о поклонении иконам. Данные труды содержали множество выдержек из Святого Писания и святоотеческого богословского наследия. Весной 815 года от Р.Х., император Лев V хотел сделать Иоанна патриархом, но синклитики (духовенство) воспротивились этому, поскольку Иоанн был ещё достаточно молод и не очень известен при дворе. Патриархом стал Феодот Мелиссин, бывший до того видным придворным; Иоанн стал игуменом Константинопольского придворного монастыря святых Сергия и Вакха. Около 829—830 года от Р. Х. Иоанн стал патриаршим синкеллом (клирик живущий в одной келье с епископом) и вскоре был отправлен императором Феофилом послом в Багдад, к халифу Мамуну, где всех поразил своим умом и пророческим даром. Сохранилась его печать того времени с надписью: «Господи, помоги рабу Твоему Иоанну монаху, игумену Святого Сергия и синкеллу». И наконец, 21 января 837 года от Р. Х. Иоанн вступил на патриарший престол. Иоанн активно интересовался науками, в том числе алхимией, и, предположительно, проводил даже какие-то химические опыты. 

В 842 году от Р.Х., в результате стычки с воинами иконопоклонниками Иоанн получил ранения в живот. Устроившая гонения императрица Феодора послала своего брата патрикия Варду замять дело, и в итоге происшествие было истолковано для публики так, будто патриарх нанес сам себе раны, чтобы вызвать скандал, это послужило поводом для его низложения, как покусившегося на самоубийство. Императрица, однако, не позволила его преследовать, и он окончил свои дни в собственном имении в местечке Психа на европейском берегу Босфора (по другим данным, поначалу он был сослан в монастырь Клейдион на Босфоре). По некоторым данным ему также нанесли 200 ударов ременными плетьми. Из-за того, что Иоанн был инициатором и интеллектуальной опорой, учением обличающего иконопоклонников он вызвал на себя большую ненависть всех иконопоклонников того времени, которые всячески злословили и клеветали его честное имя. Но даже при сильной враждебности в хрониках можно найти ясные следы другой традиции, которая в наиболее краткой форме выражена в позднейшие хроники Михаила Глики, назвавшего Патриарха Константинопольского Иоанна VII Грамматика «великим Иоанном».

Патриарх Александрийский и Константинопольский Кирилл Лукарис (годы жизни 1572—1638 от Р.Х.). Родился 13 ноября 1572 года, на острове Крит (Греция). Родители при рождении назвали его Константином. Это имя он носит до принятия священства. Отличающийся необычайной любознательностью, еще двенадцатилетним мальчиком он поступает в церковную школу в Венеции. С семнадцати до двадцати трех лет он учится в известном своим либеральным духом университете Падуи, где в то время преподавал знаменитый Галилео Галилей. После окончания курса он, по настоянию своих родственников, стал священником, и с этого времени мы знаем его под именем Кирилла Лукариса. Принятие им священства происходило в Константинополе, колыбели Православной Церкви, городе, где он впоследствии провел много лет, исполняя обязанности старшего пастыря, архиепископа и Вселенского патриарха. Однако, занимался он и другим родом деятельности. Патриарх Кирилл с самого начала своего служения в сане священника известен как неутомимый миссионер и проповедник. 

В 1601 году, лежащий уже на смертном одре, патриарх Александрийский отзывает Кирилла назад в Александрию. Через несколько дней после его приезда патриарх умирает, и Кирилла Лукариса избирают его преемником. Вскоре молодой энергичный патриарх решает перенести центр религиозной жизни из, пришедшей в упадок, Александрии в бурлящий событиями город, который имел мировое значение, Каир. Там он знакомится с новым нидерландским посланником в Константинополе Корнелиусом Гагой. Дружбу с этим человеком Кирилл сохранит на всю жизнь. Гага знакомит его с нидерландским теологом Эйтенбогартом, с которым он длительное время переписывался. Другим человеком, оказавшим большое влияние на Кирилла, был немецко-нидерландский купец Давид де Вильхем. Патриарх Кирилл начал все больше и больше понимать, что в современной ему Православной Церкви Священному Писанию отведено слишком незначительное место, в то время как непомерно большую роль в ней играет предание. В результате этого Церковь, незаметно для себя, отошла как от положений Вселенских Соборов, так и от учения первоапостольской Церкви. После смерти в 1621 г. в Константинополе Вселенского патриарха, его место занимает Кирилл. 

В то время на Востоке было мало что известно о его реформаторских взглядах. На Западе же дело обстояло иначе. Там с пристальным вниманием следили за развитием событий. Так, нидерландский посланник Гага устанавливает все более тесные отношения с патриархом, а английскому посланнику сэру Томасу Ро удается в скором времени подружиться с просвещенным пастырем греческой церкви. Кирилл оказывается в центре политических и межцерковных конфликтов. Основные усилия патриарх Кирилл Лукарис направляет, прежде всего, на борьбу с грубым невежеством, царившим среди Константинопольского духовенства. Он решает изменить деятельность патриаршей академии, сгруппировав вокруг себя самых просвещенных людей и знатоков Библии. В 1628 г. в положении Кирилла происходят большие перемены: уезжает один из его защитников — английский посланник, который перед отъездом в качестве дара королю Англии получает от Кирилла Лукариса только что найденный на Афоне, так называемый «Синайский кодекс» (в настоящее время хранящийся в Британском музее). Заслуга патриарха Кирилла в обнаружении «Синайского кодекса» велика, ведь именно по его приказу из монастырских тайников и хранилищ были подняты хранившиеся там рукописи Библий. Благодаря реформаторской деятельности патриарха, Слово Божье стало доступно большинству простого греческого населения! Библия печаталась на понятном людям языке. 

С новым преемником английского посланника Кириллу Лукарису не удалось наладить тесные отношения. Надежда оставалась только на нидерландского посланника. Правда, год спустя в посольстве Нидерландов появляется новый пастор. По просьбе Гаги церковный совет Женевы дает этому молодому гугеноту соответствующие инструкции и тот выражает готовность содействовать Кириллу Лукарису в духовной борьбе разгоревшейся в Константинополе. Сам пастор Антуан Леже, так звали этого молодого человека, хорошо владел языками Библии, бегло говорил по-итальянски, который являлся мировым языком того времени. Именно Антуан Леже помогал Кириллу в его попытках реформировать Греческую Православную Церковь. 

Молодой пастор Антуан оказывал патриарху Кириллу Лукарису дружескую поддержку и побуждал его к более активным шагам. Его, как и Кирилла, приводит в ужас вопиющее невежество православного духовенства. Он разделяет мнение патриарха о необходимости издавать душеспасительные сочинения. Поскольку Кирилл лишился собственного печатного станка, печатные станки протестантов Женевы были предоставлены в распоряжение православных братьев. В 1630 г. выходит издание Нового Завета, подготовленное одним из учеников Кирилла Лукариса. Текст в нем располагался в два столбца: наряду с оригиналом давался перевод на народный язык, «так как, — писал в предисловии патриарх Кирилл, — каждый христианин должен иметь возможность читать Библию». После написания Кириллом Лукарисом «Исповедания», религиозный мир на Западе пребывал в радостном изумлении, реакцией Православных церквей был шок. Какое место отводится в этом документе преданию? Где уважение к религиозному опыту отцов? Даже сегодня, спустя почти четыреста лет после написания этого «Исповедания», удивляешься поразительной смелости слова этого вселенского учителя. Какое-то время бытовало мнение, что «Исповедание», — это фальшивка: «не может же Вселенский патриарх писать такие вещи». 

«Скорее всего, это козни иезуитов с целью возбудить подозрения против Кирилла», так мыслили многие. Вскоре, после того как в 1631 г. Кирилл, дабы исключить всякие кривотолки, выпускает в свет новое издание, дополненное переводом на греческий язык, все сомнения рассеиваются. «Это ужасно!» — так считали тогда многие консервативные православные священнослужители. Соперник Кирилла, претендент на патриарший престол, по иронии судьбы также носящий имя Кирилл (Кирилл Контари, еретичествующий епископ из сирийского города Берия, который мечтал восстановить в Церкви поклонение иконам и мощам), договаривается с послом австрийского императора о том, чтобы с помощью подкупа окончательно сместить законного патриарха Кирилла с престола. Вскоре, такая возможность им представилась. Турецкий султан и его великий визирь покинули столицу и отправились на войну. В этих условиях влиятельные защитники Кирилла Лукариса не в силах были предпринять никаких контрмер против действий его врагов. Турецкому сутану гонцом из Константинополя ложным обвинением было доложено о том, что патриарх Кирилл за его спиной ведет переговоры с врагами, султан тут же подписывает патриарху смертный приговор. После этого Кирилл был арестован и на корабле, на котором его должны были отправить в ссылку, был задушен. 

Таков был трагичный конец человека, больше всего желавшего вывести свою церковь из заблуждений и суеверий назад к чистоте учения Слова Божья. Человека, родившегося раньше своего времени, тогда, когда его паства его еще не дозрела до Реформации. Несмотря на смерть патриарха Кирилла, то здесь, то там его ученики, посланные им в зарубежные университеты, предпринимали попытки распространить его идеи и, то в одном месте, то в другом, во время праздничных богослужений использовалось выпущенное им издание Нового Завета.

Иконоборцы императоры, патриархи, епископы, пресвитеры, дьяконы и миряне

Евсевий Кесарийский (Евсевий Памфил) (ок. 263—340 от Р.Х.). Православный христианин, отец церковной истории, выдающийся церковный писатель и ученый, римский историк. Родился в Палестине; получил образование в училищах Иерусалима и Антиохии особенно изучал Платона, Филона и Оригена. С 311 года от Р.Х. епископ Кесарии Палестинской. Евсевия Кесарийского называют отцом церковной истории из-за проделанной им гигантской работы по собиранию материалов об истории Ранней Церкви и систематизации их. На Первом Вселенском Соборе, как учёнейший из собравшихся епископов, Евсевий занимал выдающееся положение: ему поручено было составить Символ Веры от лица Собора. Особенно примечательна деятельность Евсевия Кесарийского в деле обличения, зарождавшегося уже в те времена, иконопоклонения. Евсевий Кесарийский является одним из первых известных реформаторов, обличителей церковной практики иконопоклонения. Так, он отрицательно высказывается про желание сестры императора иметь икону Господа Иисуса Христа. Это он объясняет не ветхозаветным запретом, а тем, что Божественная природа неизобразима и, соответственно поклонение иконам и статуям изображающим Господа Иисуса Христа является грехом.

Епифаний Кипрский (Епифаний Саламский, греч. Еπιφάνειος Κύπρου; род.? — ум. май 403 от Р.Х.). Один из ранних Отцов Церкви, который прославился весьма активными обличениями еретических учений. По происхождению финикиец. Получил образование в доме богатого еврея и потому сначала был иудей; после смерти своего воспитателя принял христианство. Богословские убеждения его слагались под влиянием христиан-аскетов Египта и Палестины, во время самой горячей борьбы Восточной Церкви с арианством, в которой и сам Епифаний Кипрский (Саламский) принимал самое деятельное участие. Также Епифаний очень дерзновенно обличал идолопоклонничество, которое было в те времена в Церкви Христовой. Так, например, когда он однажды увидел в Церкви завесу с изображением человека, он, возмутившись, разорвал её и отдал на покрытие гроба одного умершего. Епифаний Кипрский (Саламский), наравне с Евсевием Кесарийским, является одним из первых известных иконоборцев, обличителей иконопоклонничества в Церкви.

Патриарх Антиохийский Севир (Северий) (456 г. от Р.Х., Созополь Писидийский — 538 г. от Р.Х., Ксоис Египетский) — антиохийский патриарх с 512 по 518 годы от Р.Х.. Отвергал иконопоклонение.

Епископ Филоксен Иерапольский (Ксенайа Маббугский). Видный византийский церковный деятель, писатель и полемист IV — V вв. от Р.Х., сириец по национальности, епископ города Иераполь в Сирии в 485—518 гг. от Р.Х., учил не поклоняться образу (изображению) Господа и других святых. Неординарная личность: он не был крещен, но Петр Белильщик, антиохийский патриарх, посвятил его в Иеропольские епископы, переименовав в Филоксена. Потом узнавши, что он не крещен, сказал: «Вместо крещения довольно с него и рукоположения».

Святитель Григорий I Великий, Двоеслов (собеседник) (лат. Gregorius Magnus) (ок. 540—604 гг. от Р.Х.), — папа Римский, отец и учитель Церкви. Григорий Великий — обличитель иконопоклонения, активно поддерживавший деятельность Марсельского епископа Серена, приказавшего убрать из храмов иконы.

Епископ Марсельский Серен. В 598 году от Р.Х. в Марселе епископ Серен дерзновенно удалил из храма иконы, которым поклонялась паства. Его борьбу с суевериями одобрял Римский папа святой Григорий I Великий (590–604 гг. от Р.Х.), хваля его за ревность к вере и всячески поощрял подобные действия.

Лев III Исавр — Византийский император (717—741гг. от Р.Х.), основатель Исаврийской династии. При его правлении Мизантийская империя вступила в период активного отвержения иконопоклонения — Иконоборчество.

Епископ Константин Наколийский. В VIII веке от Р. Х. Константин, епископ Наколийский, активно выступал против иконопоклонения, ссылаясь на Исх.20:4, Лев.26:1 и Втор.6:13; он замечал и подчеркивал влияние многобожия не только в иконопоклонении, но и в поклонении мощам почившим святых.

Епископ Фома Клавдиопольский. В VIII веке от Р. Х. Фома, епископ Клавдиопольский (в Понте), активно выступал против иконопоклонения ссылаясь на Исх.20:4,5. Благодаря его обличениям в ряде Церквей поклонение иконам было отменено.

Митрополит Ефесский Феодосий. В VIII веке от Р.Х. митрополит Ефесский Феодосий всячески поддерживал обличения в иконопоклонничестве. Он также много потрудился в том, чтобы ересь иконопоклонников была удалена из Церкви.

Епископ Иоанн Никомидийский. Будучи Епископом, Иоанн Никомидийский активно участвовал в обличении лжеучения об иконопоклонении.

Митрополит Антиохии Писидийской Василий. Активно обличал ересь иконопоклонения, был одним из Столпов Константинопольского Собора 754 г. от Р.Х., на котором было осуждено и отменено иконопоклонение.

Митрополит Перги Памфилийской Сисиний Пастилла. Активно обличал ересь иконопоклонения, был одним из Столпов собора 754 года от Р.Х., на котором было осуждено и отменено иконопоклонение.

Епископ Клавдий Туринский (род.? — умер в 839 г. от Р.Х.). Епископ-реформатор IX века. Был учителем; в 820 году от Р.Х. его послали в Турин для борьбы с суевериями, он также выступил и против разнообразных лжеучений, царивших в те времена в поместных церквях. Например, он выступал против чрезмерного авторитета папы Римского, в результате чего на него посыпались нападки со стороны ересиархов. Епископ Клавдий оставил много сочинений по Библейской экзегезе и свою апологию («Apologeticum atque rescriptum adversus Theutinirum abbatem», 828).

Лев V Армянин (Левон Арцруни) — император Византийской империи (11 июля 813 г. от Р.Х. — 25 декабря 820 г. от Р.Х.). Происходил из знатного армянского рода Арцруни, за что получил прозвище «Армянин». В 815 году созвал поместный церковный собор, на котором были отменены постановления собора 787 года и провозглашён возврат к постановлениям Иконоборческого собора 754 года в Гиерии, перешедший 8 августа в Константнополь. В 820 году от Р.Х., 25 декабря Лев V Армянин был мученически убит приверженцами иконопоклонничества.

Феофил (813 год от Р.Х. — 20 января 842 год от Р.Х.) Второй византийский император (829—842 гг. от Р.Х.) из Аморейской династии. В период своего правления поддерживал обличение иконопоклонничества.

Архиепископ Агобард Лионский. Агобард (779—840 гг. от Р.Х.) архиепископ лионский (с 814 г. от Р.Х.) знаменит своей активной деятельностью в деле обличения лжеучения об иконопоклонении.

Епископ Косма Германикийский — епископ-реформатор IX века. Активно проповедовал учение по опровержению ересей поклонения иконам на территории Германикии (северная Сирия).

Архиепископ Новгородский и Великолуцкий Феофан (Елеазар /Елисей/ Прокопович) (1681—1736 гг. от Р.Х.). Архиепископ Феофан (в миру Елеазар Прокопович — епископ Православной Российской Церкви; с 25 июня 1725 года архиепископ Новгородский. С 25 января 1721 года — первый вице-президент Святейшего Правительствующего Синода (и по смерти Стефана Яворского — его фактический руководитель), с 15 июля 1726 года — первенствующий член Синода Русской Православной Церкви; проповедник, государственный деятель, выдающийся писатель и публицист, поэт, сподвижник Петра I. В 1711 году Феофан был вызван в царский лагерь во время турецкого похода, а по возвращении оттуда поставлен игуменом Братского монастыря, ректором академии и профессором богословия. С этого времени начался рассвет его академической деятельности. Он отверг господствующую в то время в киевских школах систему схоластического богословского преподавания и выдвинул учено-исторический и критический метод, выработанный Протестантской Богословской Наукой. В силу нового духа или блестящих талантов лекции профессора Феофана по богословию пользовались в академии большим успехом. В своё время наладил общение с западно-европейскими протестантскими церквями. Для многих православных верующих, разделявших убеждения Феофана, он был, по их словам, «возлюбленный о Христе брат». После Феофана Прокоповича, которого так любил и возвышал Петр I, киевские ученые не выдвинули из своей среды ни одного такого же ревнителя государственных интересов и сподвижников государственной власти. Феофан был плодовитым писателем, причем не только церковным, но и светским. Он много трудился на пользу государства в области церковного законодательства, принимал деятельное участие в составлении актов государственно-законодательных или вообще правительственно-официальных. Не было почти рода писательства, к которому не был бы причастен Феофан. Богослов, проповедник, канонист, юрист, историк, поэт совмещались в нем с разною степенью дарования, но, во всяком случае, в необыкновенном сочетании. Феофан также может быть назван первым русским сатириком, первым представителем того направления, к которому впоследствии примкнули многие русские писатели. Он оказал большое влияние на таких деятелей как А. Д. Кантемир, сатиры которого нередко являются только перифразом проповедей Феофана, и В.Н.Татищев, взгляды которого на русскую историю и современность вырабатывались можно сказать в школе Феофана. Таких разносторонних и плодовитых талантов мало можно встретить среди наших деятелей XVIII века. Взятая в целом личность Феофана Прокоповича всегда останется одной из центральных фигур русской истории XVIII столетия. Скончался Феофан 8 сентября 1736 года на Карповском подворье на Аптекарском острове.

Прихожане иконоборцы

Инициаторами реформ по обличению иконопоклонения были и простые христиане. Так в VII веке от Р.Х. на острове Крите большая группа христиан выступила перед епископом Церкви с требованием запретить иконы в поместных Церквях, поскольку писаные образы противоречат текстам Библии, в частности текстам Ветхого Завета. И их обличающие действия имели успех.

 Великие поместные Соборы, на которых было осуждено иконопоклонение

Франкфуртский Собор 794 года. Отвергнуто иконопоклонение.

Константинопольский Собор 815 года. Отменены решения собора 787 года от Р. Х. Отвергнуто иконопоклонение. Несмотря на то, что на Соборе 815 гола не было выработано четкой иконоборческой позиции, однако в результате решений Собора 815 года Орос собора 787 года был отвергнут как ошибочный, поскольку отцы Никейского собора недостаточно тщательно исследовали аргументацию иконоборцев.

Парижский Собор 825 года. Отвергнуто иконопоклонение.

 ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ВЛИЯНИЕ ИКОНОБОРЧЕСТВА ВИЗАНТИИ

Из источников по истории Византии: Новый период иконоборческого влияния на церковь открыло выступление берлинского профессора Цахариэ фон Лингенталя, работавшего и в Российской Академии наук. Издавая свои труды по истории византийского права, ученый обратил особое внимание на «Эклогу» и «Земледельческий закон». Он отметил, в частности, что в «Земледельческом законе», не говорится о зависимых, прикрепленных к земле крестьянах, что крестьяне «Земледельческого закона» — это либо общинники, собственники участков земли, либо свободные арендаторы. Как раз в те годы, когда Цахариэ встретился с названным памятником истории византийской деревни, одной из центральных проблем западноевропейской, а также русской медиевистики стала проблема общины. То было время триумфа теории Маурера, и естественно, что выступление Цахариэ получило широкий отклик, особенно в России, где вопросы аграрного развития находились в центре исторической и публицистической мысли. (G. FiLау. History of the Byzantine and Greek Empires from 716—1453 2 vol., 1854; новое изд. — 1906.)

Стало совершенно ясно, что именно в тот период византийской истории, который принято было называть иконоборческим, в жизни Византии произошли глубокие социально-экономические сдвиги. Эти изменения в социальном строе Византии были тотчас же поставлены в связь с иконоборческой политикой Исаврийской династии. Исторические перемены легче всего объяснять реформами прогрессивных государей. К тому же с именами исаврийских императоров связывалось представление об их попытках борьбы с суевериями, которая, с точки зрения протестантской и просветительской историографии, явилась прогрессивной и реформаторской. Так в среде византинистов возник целый ряд теорий о реформах иконоборческой династии. Устанавливая наличие свободной крестьянской общины и констатируя исчезновение категории энапографов*, Цахариэ заключает, что при Льве III Исавре были ликвидированы отношения колоната, т.е. было проведено освобождение крестьян от крепостного права. На основании десятой статьи «Земледельческого закона» он утверждал, что в это время снизилась и арендная плата (с шестой до десятой доли урожая).

Исходя из всего этого, историк выводил стройную концепцию той борьбы, которая продолжалась в Византии более ста лет: «Отмена барщины, установление права свободного перехода и понижение земельной ренты не могли быть осуществлены, не затрагивая интересов крупных землевладельцев, особенно церквей и монастырей. В результате поднялась сильная реакция как против церковно-реформаторских стремлений исаврийских императоров, так и против их мероприятии, рассчитанных на улучшение благосостояния крестьянского сословия». Опираясь на концепцию Цахариэ, Папарригопуло в 1878 г. в «Истории эллинской цивилизации» изобразил иконоборчество, как «замечательную попытку социальной, политической и религиозной революции», во время которой иконоборцами было уничтожено крепостное право. По Папарригопуло, Иконоборческая Реформа, помимо устранения икон и мощей, имела в виду также изъятие народного образования из рук клира, уничтожение крепостного права, ограничение рабства, введение некоторой веротерпимости и вообще переустройство общества в более либеральном и светском духе.

В преобразованиях Исаврийской династии он усматривал своего рода предвосхищение социальных принципов «современного европейского», т.е. буржуазного общества. Мало того, эта «эллинская» реформа, как утверждал Папарригопуло, была даже шире, нежели революции нового времени. В этих словах достигло своего апогея восторженное отношение к иконоборцам, наблюдавшееся в трудах указанных историков.

Весьма красочно объясняет французский писатель, правовед и философ Монтескье потребность иконопочитания для церкви: «Подобно тому, как скифы, чтобы легче держать своих рабов в повиновении, выкалывали им глаза, византийское духовенство затемняло сознание верующих суевериями, чтобы держать их в тупом рабстве». Эта характеристика сложившейся ситуации в Византии показывает историческую необходимость в реформировании церкви и государства. Как и во времена Иисуса Христа эллины желали видеть Его, так и в христианском обществе любого исторического периода рано или поздно народ Божий желает видеть живого Бога, чувствовать Его всею душою, а не на картинках: «Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые эллины. Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды галилейской, и просили его, говоря: «Господин! Нам хочется видеть Иисуса» (Иоан.12:20—21).

 
Из исторических источников по иконоборческой теме:

Наиболее глубоко и всесторонне изменения в общественном строе Византии VII — IX веках были изучены русскими учеными, которые поставили во взаимную связь славянское влияние и иконоборческую политику. На несколько десятилетий господствующей в русской науке сделалась «славянская теория» развития византийского социально-политического строя.

Ее виднейшими представителями были В. Г. Васильевский, Ф. И. Успенский, А. С. Павлов.

Определяя существо иконоборческой политики, классическая школа русского византиноведения признавала, что иконоборцы вели борьбу против монастырского землевладения, принявшего в Византии размеры, опасные для государства. И В.Г.Васильевский, и Ф.И.Успенский приравнивали иконоборческую политику к мероприятиям, проводившимся Каролингами во Франкском королевстве. «Византийское правительство, — по словам второго из этих ученых, — начиная с эпохи иконоборцев стремилось утилизировать церковные земли на службу государства».

Однако ни В.Г.Васильевский, ни Ф.И.Успенский не трактовали иконоборчество только как борьбу за монастырскую землю. Иконоборчество рассматривалось ими в качестве целого комплекса реформ, направленных на реорганизацию византийского общества. Представители этого направления не говорили прямо о византийском феодализме, однако в их трудах была налицо тенденция приравнять социальные явления, происходившие в VIII веке в Византии, к процессам, совершавшимся в это же время на Западе.

Хотя ни В.Г.Васильевского, ни Ф. И. Успенского нельзя считать буржуазными либералами, тем не менее, в трактовке событий истории Византии периода иконоборчества оба они определенно находились под влиянием позитивистской методологии. При этом школа Цахариэ — Васильевского понимала иконоборчество, как политику императоров, иначе говоря, видела в нем лишь социальные преобразования, исходившие сверху, но отнюдь не широкое движение масс.

Особенность построений, выдвинутых представителями этой школы, в том, что, в отличие от ученых, предлагавших сугубо идеалистическую трактовку иконоборчества, они совершенно не затрагивали богословско-догматической стороны движения: центр тяжести был перенесен на социально-политические преобразования периода иконоборчества. Установки такого рода, навеянные позитивистской методологией, вызвали против себя в конце XIX века ряд выступлений идеалистически настроенных историков реакционного направления.

Важным событием в развитии историографии иконоборчества было появление в 1890 г. труда Карла Шварцлозе, где нашли запоздалое отражение идеи Гримма о самобытности «народной психики». Повышенный (на почве византийской истории) интерес школы Гримма к народным преданиям, нравам, мифам, суевериям как специфическому проявлению этой «народной психики» вел к идеализации верований, к представлению о невозможности внедрения в общество институтов и взглядов, даже более прогрессивных, в случае если они не соответствуют «народному духу» и, следовательно, препятствуют самобытному развитию национальной культуры. Идеи Гримма сочетались в произведении Шварцлозе с идеями Эйхгорна о самобытности в развитии права, причем эти последние были применены Шварцлозе к догматам восточной греческой церкви. Поскольку выступление Шварцлозе относится к послемаурёровскому периоду, когда Цахариэ открыл в Византии свободную крестьянскую общину, труд Шварцлозе несет на себе отпечаток всех отрицательных особенностей маурёровской школы: он страдает идеализацией средневековья, национализмом (в данном случае касающимся греков), консерватизмом проникнут убеждением в исключительной самобытности развития народа в связи с его «психикой».

В качестве эпиграфа к своей книге Шварцлозе приводит текст Евангелия от Иоанна 12:20: «Некоторые эллины говорили — хотим видеть Христа». В этом стремлении к антропоморфизму Шварцлозе усматривает специфическую черту «народной психики» греков, тяготеющих зреть Христа на иконах. Борьба с суевериями, какие бы положительные цели она ни преследовала, является с точки зрения Шварцлозе нерациональной, поскольку она затрагивает народные верования и идет в разрез с самобытным развитием национальной культуры. Исходя из этого, Шварцлозе всецело симпатизировал иконопочитателям. Его интересовала не столько борьба императоров против иконопочитания, сколько борьба народных масс против реформы, которая была, по мнению историка, навязана извне и оставалась чуждой народному духу.

Основная идея Шварцлозе состояла в том, что во время иконоборчества народными массами будто бы велась борьба за самобытность и свободу.

По Шварцлозе, следовательно, носителями прогресса были не иконоборцы, а иконопочитатели. Пышные фразы о свободе верований народных масс заменили у Шварцлозе подлинный исторический анализ. Книгу Шварцлозе недаром восторженно встретили реакционные круги исторической общественности Запада.

Большой успех она имела и среди определенных слоев в России. В духовных академиях, профессора, которые стремились казаться «передовыми», «либеральными», оставаясь в то же время на богословских позициях, стало модным трактовать иконоборчество по Шварцлозе.

Еще более страстная «оппозиция» иконоборчеству обозначилась в конце XIX века среди историков искусства. Наиболее решительно выступил виднейший в России того времени исследователь византийской живописи — Я.П.Кондаков. Он писал: «Разнузданная бессмысленная доктрина Копронима, отрицавшего все освященные преданием обряды…, была результатом дикой солдатчины, враждовавшей с образованностью и культурой, с привязанностью народа к монашеству, его единственному просветителю и заступнику. 34-летнее его царствование прошло в избиении, увечии лучших людей, а его собственная жизнь — в гнусных пороках…». «Доктрина иконоборцев, — указывал он в другом месте, — нашла приверженцев лишь в армии, части чиновного мира и высшего духовенства», а «против нее был весь народ и все низшее духовенство». По мнению Я.П.Кондакова, с эпохи иконоборчества «понизилась и общая культура Империи от громадных эмиграций, разгула солдатчины, покровительства невежеству и вражды иконоборцев к центрам и учреждениям просвещения». Что касается именно искусства, то иконоборчество, полагал он, внесло в него лишь варварство: причудливая орнаментика и пышная декорация времен Феофила сменила изящные образы эпохи Юстиниана. Увлекшись историей иконописи и отождествляя её с развитием искусства и культуры вообще, Я.П.Кондаков и его школа целиком встали в оценке иконоборчества на позиции монахов-иконопочитателей IX века. С этих позиций изображал иконоборцев и Хрисанф Лопарев: «С VIII до середины IX века в Византии царило иконоборство, когда подавлялась всякая духовная мысль, преследовались всякие литературные труды монастырской братии»; «с 842 г., с окончательным восстановлением иконопочитания, повеяло иным духом, духом свободы в области слова, проповеди, литературы».

Иконоборцы — покровители невежества: таков был антитезис, выдвинутый представителями реакционного направления в византиноведении против господствовавших в историографии положений просветителей.

Несколько иная исследовательская деятельность в области истории иконоборчества проведена английским византинистом Дж. Бьюри. По его мнению, иконоборчество явилось попыткой реформации миросозерцания тогдашнего общества: это был светский протест против церковной традиции; иконоборчество с его верой в чистый разум всколыхнуло общество. Эта византийская церковная реформа была предшественницей Реформации Нового Времени (XVI века). И, если она не имела таких же благодетельных последствий как Западноевропейская Реформация, то только потому, что начата была не снизу, а сверху, с высоты царского трона. В этом же духе трактовал иконоборчество К. Шенк в своем исследовании «Внутренняя деятельность Льва III». Будучи позитивистом, он презрительно относился к «самобытным» суевериям народных масс, которыми столь восторгался Шварцлозе. Шенк высмеивал последнего за то, что тот, ослепленный богословскими теориями тупых масс и хитроумных вождей иконопочитателей, полностью перешел на их позиции. Шенк отрицает национально-культурные идеи иконопочитания и объясняет выступления иконопочитателей сугубо материальными причинами. В рвении монашества он видит голый материальный расчет: подобно тому, как эфесские ремесленники, согласно «Деяниям апостолов», кричали: «Закричали все в один голос, и около двух часов кричали: велика Артемида Ефесская!» (Деян. 19:34), так и монахи были заинтересованы лишь в продаже икон. Но Шенк — позитивист прусского образца. Иконоборческую политику он изображал своего рода «культуркампфом». Разделяя в основном точку зрения «культурного» протестантизма, он обрушивался на суеверия католицизма, считая, что Christentum mit Bilderdienst berhaupt kein Christentum ist! (Христианство с богослужебным изображением вообще не является христианством!)

В конце XIX века вновь стала возрождаться — особенно в Германии — конфессиональная историография иконоборчества. Историки-лютеране высказывались в том смысле, что поклонение иконам в принципе является признаком низкой культуры и приверженности к суевериям, что религии, имеющие дело исключительно с абстрактным понятием Божества, глубже и возвышеннее тех, которые основываются на почитании изображений. Оценивая с этих позиций иконоборчество, Г. Герцберг в своей «Истории Византии» писал: «Образованные светские люди в Византии и значительная часть высшего духовенства смотрели в то время с опасением и неудовольствием на направление, какое все больше и больше принимала религиозная жизнь народа… Вера в покровительство святых доходила до того, что, полагаясь на защиту святого заступника, ленились, и приостанавливалась необходимая деятельность. Почитание икон иногда превращалось в грубое суеверие… Опасность, грозившая христианской жизни от подобных воззрений, не ускользала от более просвещенных византийцев».

Таким образом, воззрения историков-лютеран сводились к признанию прогрессивности гонения на иконы. Лев III был своеобразным предшественником Лютера, носителем религиозных идеалов нового времени, а иконоборчество - смелой попыткой религиозной Реформации.

Довольно близки к протестантским историкам в своей оценке иконоборчества представители русской православной историографии. Так, по мнению Н. Смирнова, «простой народ, вследствие недостатка в религиозном образовании… смотря на иконы и молясь перед ними, усвоил убеждение, что святые, изображенные на иконах, не отделимы от икон…, что граничило с идолопоклонством. Естественно, что явилось стремление уничтожить такое суеверие».

Развитие антиклерикального движения во Франции, приведшее к власти министерство Комба, также получило свое отражение в историографии Византии. Характерен в этом отношении труд ученика Ш. Диля — А. Ломбара «Константин V, император римлян». Эта работа является апологией Константину V, который представлен как один из величайших коронованных реформаторов и полководцев. Автор в основном повторяет тезисы Папарригопуло, пытаясь в какой-то степени обосновать их данными источников. Константин, с точки зрения этого французского ученого, — император, ведущий борьбу против влияния духовенства, против «носителей мрака» — монахов. Константину V приписываются «Эклога» (изданная, как известно, при Льве III), «Земледельческий закон», «Морской закон» и создание «национальной армии».

В трактовке иконоборчества Ломбард целиком стоит на позициях очищения церкви от суеверий и т. д. Он отрицает представление о суровости методов борьбы, применявшихся иконоборцами; рассказы же о кровавых преследованиях иконопочитателей он считает легендарными или клеветническими. Эту точку зрения Ломбарда поддерживают и современные иконоборцы 21 века.

Книга Ломбарда вызвала бурную полемику. Со страстностью, свойственной клерикалу, Паргуар ответил на эту работу в «Византийском временнике» в 1902 г. Он совершенно отвергал какое бы то ни было положительное значение реформаторской деятельности Константина V, ссылался на сообщения патриарха Никифора об ужасах финансовой политики этого императора, которого Паргуар назвал не благодетелем, а палачом народа.

Так, разрабатывая историю иконоборческого движения в Византии, продолжали свою политическую борьбу французские радикалы и клерикалы конца XIX — начала XX века.

В России взгляд на иконоборчество, как на борьбу за «светские начала», против церковного направления византийской культуры и государственности был принят среди профессуры Петербургской Духовной Академии. Так, в частности, изображал его В.В.Болотов в своих: лекциях по история церкви. Борьбу против монашества он объяснял тем, что монастыри были оплотом не столько иконопочитания, сколько именно этого «церковного направления» византийской общественной жизни. Доводы В. В. Болотова сводились к следующему: культуртрегеры иконоборческого лагеря любили щеголять своей религиозной индифферентностью (2); они именовали монахов «мраконосителями» и стремились свести к минимуму обрядность.

Лев III утверждал, что он и царь, и первосвященник, иначе говоря, вносил максимально возможный теократический элемент в доктрину императорской власти. «Эклога», являющаяся документом иконоборческого периода, гораздо более церковна по своей форме, чем прочие кодексы. Даже Константин V, этот суровый воин, являлся незаурядным богословом, письменно обосновавшим свои воззрения.

Иконоборческий спор не ослабил церковного характера византийской культуры, а, наоборот, усилил его.

В процессе развертывания на рубеже XIX и XX в. полемики о сущности иконоборчества на первый план выдвигались вопросы об отношении государства к церкви, историографии Византии еще со времени Гиббона иконоборцы рисуются приверженцами полного подчинения церкви государству; император-иконоборец стремился проводить в жизнь идеи цезарепапизма, стать своего рода христианским калифом, что вызвало противодействие церкви и монашества, выдвинувших идею независимости церкви от светской власти.

По Шварцлозе, Гарнаку, Андрееву, Дилю, иконоборцы являлись наступающей стороной, сумевшей победить и утвердить полную власть государства над церковью. Шварцлозе считает, что иконоборчество было борьбой за установление в Византии цезарепапизма, тогда как церковь защищала свою самостоятельность, причем крайнего представителя иконопочитания — Феодора Студит, а немецкий историк называет прямым сторонником идеи папизма. А. Гарнак полагает, что в догматическом отношении иконоборчество потерпело поражение, в политическом — завершилось полной победой императорской власти над студитами.

Подавляющее большинство исследователей склонно видеть в иконоборчестве проявление в Византии восточной идеологии. Но были и сторонники противоположной точки зрения. Так, Бэссель полагал, что иконоборческое движение в основном было римским по духу, оно носило характер старинного «практического» древнеримского благочестия, было чуждо греческого философствования, стояло в стороне от всякого рода христологических систем и диалектических ухищрений. Иконоборческое восточное христианство, как показывают некоторые решения собора 754 г. и сочинения Копронима, совершенно не отказывалось от святоотеческого богословского наследия.

 Тезисы древних иконоборцев

1. Св. Ириней Лионский (отец Церкви первой половины 3-го века): «Характерной чертой всех лжеучителей есть употребление изображений» (св. Ириней Лионский. Против ересей, Спб., 2008, с. 95). «Они имеют частью нарисованные, частью из другого материала изготовленные изображения, говоря, что образ Христа был сделан Пилатом в то время, когда Он жил с людьми. Также они украшают их дорогими венцами и выставляют вместе с изображениями философов, именно с изображениями Пифагора, Платона, Аристотеля и других; и выказывают им знаки почтения так же, как язычники» (там же, с. 99, гл. 26, 6).

2. Некоторые святые запрещали выкапывать после смерти свое тело. Серафим Вырицкий, например: «Не хочу, — говорил, — чтобы моим телом торговали».

3. Блаженный Августин: «Мы не строим им (ангелам) храмов, потому что они не желают от нас такого почитания. Зная, что и сами мы — храмы Всевышнего Бога, когда бываем добродетельны» (Бл. Августин. Об истинной религии, К., 1998, с. 464).

4. Блаженный Августин: «Карпократиане начались с Карпократа, который учил всем непристойным делам. Страстной последовательницей этой секты, говорят, была некая Марцеллина, которая раньше поклонялась изображениям Иисуса и Павла, Гомера и Пифагора, кланяясь перед ними и воскуряя благовония». (Блаж. Августин. К Кводвультдеусу. «О ересях», гл. VII. Оригинальный текст: S. Aur. Augustinus, «De Haeresibus ad Quodvultdeum Liber Unus», cap. I, по изданию: J.-P. Migne, «Patrologiae Cursus Coinpletus. Series Latina», tom. XLII, Париж, 1843, col. 25. 5. См. там же: cap. VII, col. 27).

5. Блаженный Августин: «Первая Заповедь запрещает нам поклоняться любому образу Бога, соделанному по вымыслу человека не потому, что Бог не имеет образа, но потому, что никакому образу не должно поклоняться, а только Тому, Кто суть одно с Ним, и сей Образ не замещает Его, но един с Ним». (Блаженный Августин, письмо LV к Януарию, гл. 11, §20, по изданию: «A Select Library of The Nicene and Post-Nicene Fathers of The Christian Church», ed. by Ph. Shaff, vol. 1, Нью-Йорк, 1907, p. 3).

6. Блаженный Августин: «Апостол проклинает тех, кто славу нетленного Бога изменил в образ, подобный тленному человеку (Рим. 1:23). Ибо для христианина нечестиво помещать такое изображение Бога в храме и еще более нечестиво в сердце, где истинный храм Бога». (Блаж. Августин. «О Символе веры», Глава VII, §14, журнал «Альфа и Омега», Москва, 2002, №3 (33), с. 58).

7. Блаженный Августин: «Не совлекайтесь с толпами невежественных, которые даже в истинной религии остались суеверными. (…) Я знал многих почитателей могил и изображений. (…) Теперь же советую вам прекратить говорить недоброе против Вселенской Церкви, обвиняя её в деяниях тех людей, коих она сама осуждает и выискивает каждый день, чтобы исправить, как непослушных детей». (Блаж. Августин. «О морали Вселенской Церкви», гл. XXXIV — по изд.: «A Select Library of the Nicene and Post-Nicene Fathers of The Christian Church», ed. by Ph. Shaff, vol. IV, Нью-Йорк, 1909, p. 62).

8. Блаженный Августин: «Пусть не будет нашей религией почитание произведений человеческих. Гораздо лучше сами художники, создающие подобные произведения, и все же мы не должны их чтить (…). Пусть не будет для нас религией и почитание умерших людей. Потому что, если они жили благочестиво, то не следует о них думать так, чтобы они искали подобных почестей; напротив, они хотят, чтобы мы чтили Того, Кем просвещаемы» (Бл. Августин. Об истинной религии, К., 1998, с. 464).

9. Блаженный Августин: «Мы блаженны не от созерцания ангелов, а от созерцания той истины, благодаря которой любим самих ангелов и сорадуемся с ними (…). Мы не строим им храмов, потому что они не желают от нас такого почитания. Зная, что и сами мы — храмы Всевышнего Бога, когда бываем добродетельны. Таким образом, правильно пишется, что ангел воспретил человеку воздавать ему поклонение, подобающее только единому Господу» (Бл. Августин. Об истинной религии, К., 1998, с. 466)].

10. Св. Аполлоний. Из книги: Сочинения древних христианских апологетов, Спб., 1999: «Я научился почитать Бога на небесах и Ему одному поклоняться на земле (…). Это удел рабов почитать ничтожных и люди грешат, почитая подобных». С. 399. «Люди грешат, когда они поклоняются людям, ангелам и демонам, называя их богами». С. 401.

11. Тертуллиан: «Художников по-настоящему не следовало бы принимать в недра церкви Божией (…). Иные осмеливаются ссылаться на апостольское предписание: «Кто в каком звании призван, в том и пребывает (1Кор.7:20) (…). Неужели же допускать в общение с церковью всех вообще трудящихся руками без разбора, несмотря на то, что иные работы Богом запрещены?» с. 120. «Могут еще некоторые возразить: зачем же Моисей в пустыне сотворил змею медную? Ответствую. Изображения или кумиры, делаемые с особою и таинственною целью, составляют исключение из правила, но не уничтожают его (…). Если же ты намерен подражать Моисею, то подобно ему, для делания кумира вопреки закона, подожди, чтобы Сам Бог дал тебе особое на то повеление» с. 121. «В старину не было идолов. Прежде, чем явились в мир фабриканты сих чудовищ храмы были пусты и стены священных зданий обнажены, как то можно видеть и доныне в известных развалинах глубокой древности» с. 118.

«Дьявол хочет сделать Христа лжецом. Полагаете ли вы, что употребление масок Бог одобряет? Если Он запрещает делать любые изображения, то тем более — слепки образа Своего» (Тертуллиан. О зрелищах, 23).

12. Тертуллиан: «Мы не поклоняемся образам мертвецов и не поклоняемся гробам их» (Тертуллиан. Творения, ч. 2, Спб., 1849, с. 141).

13. Св. Киприан Карфагенский: «Какой же храм может иметь Бог? Богу мы должны поклоняться в нашем уме, чтить Его в нашем сердце» (Творения св. Киприана Карфагенского, ч. 2, К., 1879, с. 9).

14. Арнобий Старший: «Мы не строим им храмов и не поклоняемся их изображениям (…). Разве мы чтим Бога святилищами и через возведение храмов? Разве мы посвящаем Ему иные предметы»? С. 283. «Что же сказать о том, что многие из этих храмов, воздвигнутых с позолоченными куполами (…), покрывают, как свидетельствуют сочинения писателей, прах и кости и служат местами погребения умерших? Разве не ясно и не очевидно, что вы (…) вместо бессмертных богов чтите умерших [людей], или наносите непростительное оскорбление богам, храмы которых установлены на могилах умерших?» (Арнобий Старший. Против язычников, Спб., 2013. С. 287).

15. Климент Александрийский: «Логос, запрещая возводить храмы и совершать жертвенные церемонии, тем самым указывает, что Пантократор (художественное изображение Христа) не может быть найден в ограниченном пространстве, по словам Писания» (Ис.66:1). (Климент Александрийский. Строматы, кн. 4—7, Спб., 2014. С. 161).

16. Климент Александрийский: «Павел в Деяниях апостолов поучительно говорит, что Бог не в рукотворенных храмах живет (Деян.17:24). Зенон, основатель стоической школы, в книге «Государство» так же говорит, что мы не должны создавать ни храмов, ни изображений, ибо ничего из сотворенного недостойно богов. И не сомневаясь пишет буквально следующее: «Нет необходимости возводить храмы. Храм ведь не есть что-то действительно очень достойное и его не стоит называть святым, потому что ничто не может быть достаточно достойным и святым из того, что создано руками ремесленника» (там же, с. 162).

17. Климент Александрийский: «Бог же ничему не подобен и поэтому никто не может познать Его на основании образа».

18. Климент Александрийский: «Вас же искусство обмануло, обольстив иначе, и склонив если не к страсти, то к почитанию статуй и картин. Рисунок похож на оригинал — пусть прославляется искусство, но пусть не обманывает, выдавая себя за истину».

19. Климент Александрийский: «Зачем вы, о безрассудные и суемудрые, совершив кощунство по отношению к наднебесной области, швырнули под ноги благочестие? Материя всегда нуждается в искусстве, Бог же самодовлеющ. Прилагается искусство и материя облекается в форму и дорогое вещество, могущее принести барыш, становится благодаря лишь форме почитаемым (…). Я научен топтать землю, а не поклоняться ей».

20. Климент Александрийский: «Нам ведь явно запрещается упражняться в этом лживом ремесле. Не делай, — говорит пророк, — никакого подобия того, что на небе вверху… (…). Здесь соблазняются все философы, с одной стороны признающие, что человек рождается для созерцания неба, — это прекрасно; с другой стороны — поклоняющиеся видимому в небе и постигаемому зрением».

21. Климент Александрийский: «Образ есть лишь мертвое вещество, оформленное рукою ремесленника. Мы же, (христиане), не имеем никакого осязаемого образа, сотворенного из осязаемого вещества, но образ Бога воспринимаемый одним лишь разумом, Бога, Который Один есть истинный Бог». (Климент Александрийский. Цит. по кн.: Ярослав Пеликан. Дух восточного христианства, Книга 2, М., Духовная библиотека, с. 97).

22. Лактанций: «Так зачем нужно, о мудрейший муж, занимать места излишними сооружениями, которые могли бы послужить на пользу людям (…). Более прочным и более безупречным храмом является душа человеческая: она лучше украшена и скорее наполнена теми достоинствами» (Лактанций. Божественные установления, Спб., 2007. С. 92).

23. Лактанций: «Поэтому нет сомнений, что не может быть никакой религии там, где идолы. Ведь религия состоит из почитания вещей божественных, а божественного нигде нет, кроме как на небе. Образы же (simulacra) лишены религии потому, что ничего не может быть небесного в том, что сделано из земли. Ибо все, что изображается, то, естественно, является ложным. Никогда не может быть дано имя истины тому, что измышляет истину с помощью уподобления и копирования. Всякое подражание, как правило, вещь несерьезная, но как-бы шутка и игра…»

24. Лактанций: «Не следует дарить Богу вещественный подарок. (…) Ему следует возводить не храмы из огромных камней, а следует почитать Его в сердце. (…) Если Бог невидим, то и почитаться Он должен через невидимое. (…) Итак, высший ритуал в почитании Бога — открытая похвала Его, исходящая из уст праведного человека».

25. Лактанций: Икона — тот же истукан, неважно, что он как-бы изображает Христа, Бога или святых. Те, кто рисует их, никогда не видели тех, кого рисуют, а значит образы выдуманные, а это означает, что это идол, которому служить, целовать, молиться и кланяться — есть идолопоклонство.

26. Цецилий из «Октавия»: «Почему они не имеют никаких храмов, никаких жертвенников, ни общепринятых изображений? …. Да и откуда, что такое и где этот Бог, единый, одинокий, пустынный, которого не знают ни один свободный народ, ни одно государство, или, по крайней мере, римская набожность? Только один несчастный народ иудейский почитал единого Бога, но и то открыто, имея храмы, жертвенники, священные обряды и жертвоприношения… А какие диковины, какие странности выдумывают христиане! Они говорят, что их Бог, Которого они не могут ни видеть, ни другим показать, тщательно следит за нравами всех людей, делами, словами и даже тайными помышлениями каждого человека, всюду проникает и везде присутствует…». (Марк Минуций Феликс. «Октавий». Цит. по кн: Сочинения древних христианских апологетов, Спб., 1999).

27. Марк Минуций Феликс: «Думаете ли вы, что мы скрываем предмет нашего богопочтения, если не имеем ни храмов, ни жертвенников? Какой храм Ему построю, когда весь этот мир, созданный Его могуществом, не может вместить Его? (…) Не лучше ли содержать Его в нашем уме, святить Его в глубине нашего сердца» (Марк Минуций Феликс. «Октавий», там же, с. 263).

28. Марк Минуций Феликс: «Мы не почитаем крестов и не желаем их. Вы, может быть, имея деревянных богов имеете и деревянные кресты»? (Из книги: Сочинения древних христианских апологетов, Спб., 1999, с. 260).

29. Св. Епифаний Кипрский*: «Именно по этим соображениям некоторые из вас имели смелость изображать Петра, Иоанна и Павла в различных красках, имея оштукатуренную стену внутри святого дома, как я вижу по надписям, сделанным на каждом изображении, ложно именуя их. Однако эти надписи были сделаны под влиянием безумия художника и в соответствии с его искаженным образом мыслей». Прежде всего это касается тех, кто считает, что они почитают апостолов, делая такие вещи. Пусть же они поймут, что вместо почитания апостолов они бесчестят их еще больше, как и Павел оскорбил того, кого ложно называли «священником», назвав его «белой стеной» (Деян.23:3). Итак, благочестивые, давайте лучше почитать их заповеди, а не их изображения. Вы говорите: «Мы созерцаем их образы в память об их внешних формах». Но откуда вы получили повеление делать подобные вещи? Мы уже обвиняли таких людей, увлеченных невежеством, в напрасном труде. Мы знаем, говорит Иоанн, что «когда Он явится, мы будем похожи на него» (1Ин.3:2). И Павел провозгласил, что святые будут уподоблены образу Сына Божия (Рим.8:29). Как же вы хотите увидеть святых, которые будут сиять во славе, если представляете их в чем-то мерзком, мертвом и безмолвном, ведь и Господь говорит, что «Они будут подобны ангелам Божиим»? (Mф.22:30). Я говорю, что и ангелы также не хотят, чтобы люди падали ниц перед ними. «Смотри, не делай этого! Я такой же слуга, как и ты, и как твои братья, которые являются свидетелями Иисуса». Иоанн говорит: «Кланяйся только перед Богом» (Откр.22:9). По вопросу об ангелах, отцы, которые собрались в Лаодикии, говорили так: «Если кто… обратится к ангелам, пусть он будет под анафемой, потому что он оставил Господа нашего Иисуса Христа и отдал себя идолопоклонству».

30. Письмо св. Епифания, епископа киприотов, императору Феодосию, (394 г.). Оригинал письма см.: I. Bugar, «What did Epiphanius write to Emperor Theodosius?» in «Scrinium», t. II, Спб., 2006, p. 90:

«Своей злой ловкостью дьявол ввел идолопоклонство в мир, где он посеял его, установил его на прочном фундаменте и отвернул людей далеко от Бога. И снова, после ересей и идолов, он возвращает верующих обратно в старое идолопоклонство и соблазняет их. В своем благочестии и мудрости, которые дал вам Бог, подумайте об этом, и ищите ответ в глубине [вашего сердца], чтобы понять, правильно ли то, что Бог нарисован красками? Кто когда-либо слышал об этом? Я часто советовал тем, кто известен как мудрые епископы, врачи и сослужители — снимать со стен эти вещи. Но обращали на меня внимание, на самом деле, лишь немногие. Кто из древних отцов нарисовал образ Христа в церкви или поместил его в свой дом? Кто из древних епископов рисовал Христа на дверных занавесках, оскорбляя Его таким образом? И кто когда-либо писал на дверных занавесках или на стенах Авраама, Исаака, Иакова, Моисея и других пророков и патриархов, или Петра, Андрея, Иакова, Иоанна, Павла или других апостолов? Кто когда-либо обесчестил их таким образом и выставил их на публичное посмешище? Разве вы не видите, о Император, возлюбленный Богом, что эти работы не нравятся Богу? Вот почему я молю вас, о благочестивый Император и враг всякого зла, отвергать любую ошибку ревностью к Богу, ибо она действительно есть в вас и в вашем непоколебимом законе, который налагает наказания. Если это возможно, я верю, что с помощью Божией вы сможете, если захотите, сделать так, чтобы собраны были отовсюду дверные занавески, где бы они не висели, даже если они показывают образы апостолов, пророков, и Самого Господа Христа. Я молюсь, чтобы убрать их из церквей, крещальных домов и часовен мучеников, и использовать их для погребения бедных. Я прошу вас побелить цветные изображения и на стенах церквей. Что касается мозаичных образов, которые трудно удалить — руководствуйтесь мудростью, которую дал вам Бог. Если удастся удалить эти вещи, это будет очень хорошо. Если, с другой стороны, это невозможно, люди должны быть довольны мозаикой, которая уже была сделана, но не делать больше. На самом деле, наши отцы ничего не делали, кроме знака Христа — креста, на стенах и везде. Художники, исходя из своих собственных концепций, по-разному представляют физические характеристики святых. Иногда они рисуют их старыми; иногда рисуют одинаковых молодых людей. Что касается изображаемых, художники исходят из своих собственных представлений, даже не видев их. Например, они представляют Спасителя с длинными волосами, следуя своему воображению, потому что его называли назореем. Тогда у назореев были длинные волосы. Но художники лгут, когда они пытаются связать различные типы с Господом, потому что Спаситель, например, пил вино, а назореи этого не делали. Действительно, эти мыслители лгут, потому что они делают изображения в соответствии с их собственными способами мышления. Они рисуют святого апостола Петра, как старика, его волосы и борода оборваны. Другие представляют святого Павла немного лысым на переднем плане головы, в то время как другие представляют его полностью лысым и с бородой. У других учеников рисуют просто короткие волосы. Итак, если у Спасителя были длинные волосы, а у учеников были короткие, и не было у Него такого же вида, как у учеников, — тогда почему фарисеи и книжники должны были дать 30 сребренников Иуде, чтобы тот поцелуем показал им Иисуса, чтобы они увидели Того, Кого они искали? Не могли ли они сами, как и другие, узнать Того, Кого искали по длинным волосам? Тогда им не пришлось бы платить деньги, чтобы он показал».

31. Св. Епифаний Кипрский на основании 35-е Правила Лаодикийского Собора заключает:

«как вы можете поклоняться ангелам, которые являются духовными, живыми существами, как вы можете нарисовать их образы в мертвой материи? Пророк говорит: „Ты творишь ангелами Твоими духов, и служителями твоими — огни пылающие“ (Пс.103:4). Итак, художник должен ответить: откуда взялась идея представлять на изображении архангела с костями и всей телесной системой? Апостолы так же не хотели, чтобы люди падали перед ними ниц, когда они проповедовали, но только перед Христом, Который их послал. Ибо тот, кто получил от Христа силу вязать и решить на небесах, сказал Корнилию: „Встань, я тоже человек“ (Деян.10:26). Я слышал, что некоторые люди изображают непостижимого Сына Божьего. Такое богохульство заставляет меня трепетать. Как можно утверждать, что Бог — невыразимый, непостижимый умом и невидимый, может быть изображен таким, на которого Моисей не мог смотреть? Некоторые люди говорят, что поскольку Слово Божье стало совершенным человеком, рожденным от Девы Марии, мы можем представить его как человека. Разве Слово стало плотью для того, чтобы вы могли изображать своей рукой Непостижимого, Которым все было создано? Итак, разве Христос не похож на Отца и не дает ли жизнь мертвым? Во время Своего пребывания на земле разве Христос когда-либо отдавал приказ, чтобы создать образ Его подобия, поклоняться перед ним и смотреть на него? Сам этот обычай исходит от Злого (дьявола), чтобы позорить Бога. Поэтому люди должны поклоняться перед Ним живым, как сказано, „в духе и истине“ (Ин.4:24). Пусть эта опухоль не распространяется. Бог во всем Ветхом и Новом Завете уничтожил ее, сказав твердо: „Господу Богу твоему поклоняйся и Ему Одному служи“ (Мф.4:10). Поэтому мы не можем служить двум господам — и живым, и мертвым. Проклят, — говорит он, — тот человек, который поклоняется твари вместо Творца, потому что Бог содержит все и нигде не содержится. „Все мы предстанем на Суд Христов“ (Рим.14:10)».

32. Из книги: Св. Епифаний Кипрский. «Панарий». По изд.: «Творения Святых отцов», т. XLII, (ТСО, т. 42), М., 1863 г. Св. Епифаний Кипрский (Саламийский) — прославленный отец Церкви четвертого, начала пятого века. Обличению ересей посвящены два его сочинения: Анкорат» (греч. Ανκύρωτος, якорь), и «Панарион» (греч. Πανάριον). Цитаты из «Панариона», подлинность которого никем не оспаривается.

Ересь 27, «О Карпократианах»: «Во времена Аникеты (епископ 2 века. — прим.), как сказали мы, поименованная выше Марцеллина, быв в Риме и изрыгнув вредоносное Карпократово учение, многих из тамошних совратив с пути, погубила. И отсюда произошло начало так называемых гностиков. У сих еретиков есть иконы, писанные красками, а иные из золота, серебра и прочих веществ, о которых говорят, что это снимки с Иисуса и сии снимки сделаны Понтием Пилатом с Самого Иисуса, когда пребывал Он в роде человеческом. Они втайне содержат таковые иконы, а также и некоторых философов: Пифагора, Платона, Аристотеля, и прочих, с сими философами помещают и другие изображения Иисуса, и поставив, покланяются им, и совершают пред ними языческие таинства. Ибо, поставив сии иконы, выполняют уже языческие обычаи» (св. Епифаний Кипрский, «Панарион», гл. 6; по изданию: «Творения св. Епифания Кипрского», ч. I, по изд.: «Творения Святых отцов», т. XLII, (ТСО, т. 42), М., 1863, с. 187,188).

Ересь 55, «О Мелхиседекианах»: «Да и многих ввело в обольщение то, что есть в божественном Писании самого глубокого, преславного и превышающего естественное человеческое разумение. Так, жители Петры Аравийской, называемой Роком и Едомом, удивляясь божественным знамениям Моисея, некогда изобразили его образ {εικόνα}, и в заблуждении стали поклоняться {προσεκύνουν} ему. Но не этот праведник был для них виновником сего, а напротив того, заблуждение их в рассуждении праведника, при невежестве, привело их к ложному представлению о деле» (св. Епифаний Кипрский, «Панарион», гл. 1, по изданию: «Творения Епифания Кипрского», ч. II, по изд.: «Творения Святых отцов», т. XLIV, Москва, 1864, с. 436).

Ересь 79, «Против коллиридиан»: «Одинаковый вред в обеих этих ересях: и когда уничижают святую Деву, и когда, напротив, прославляют её сверх должного (…). Не идолопоклонническое ли это дело и не дьявольское ли покушение? Потому что дьявол всегда под предлогом справедливости подкрадываясь к разуму человеческому, воздавая божескую честь смертной природе, представлял пред очами людей человекобразные фигуры при помощи разнообразных искусств. И служившие предметом поклонения умерли, а изображения их, никогда и не жившие (ибо никогда не жившее не может быть мертвым), предлагают для поклонения, так что разум, удалясь от единого и единственного Бога, впадает в блужение (…). Подлинно Дева была девою, и почтенною, однако ж она дана нам не для поклонения, но сама поклоняется Рожденному от неё по плоти (…). И какое Писание учило об этом? Какой из пророков внушал поклоняться человеку, не говоря о женщине? Хотя Мария есть сосуд избранный, однако женщина по природе ничем от других не отличающаяся (…). Ни Фекла, и никто из святых не должен быть поклоняем. Да не господствует над нами древнее заблуждение — оставлять живого Бога и поклоняться созданному от Него: „служили“, — сказано, — „поклонялись твари вместо Творца обезумели“ (Рим.1: 25, 22). Ибо если и ангелам поклоняться Бог не дозволил, то кольми паче рожденной от Анны и дарованной Анне от Иоакима (…). Итак, да изгладится худо написанное в сердце заблуждающихся! Да исчезнет из глаз дурной плод древа! Да обратится опять создание ко Владыке! Да обратится Ева с Адамом к почитанию Единого Бога! (…) Хотя и весьма прекрасна Мария, и свята, и почтенна, но не для поклонения (…). Чтобы не быть протяженным в слове, я удовлетворюсь сказанным. Мария да будет в чести, поклоняем же да будет Господь!» (Св. Епифаний Кипрский, «Панарион», по изданию: «Творения св. Епифания Кипрского», ч. 5, (ТСО, т. 50), М., 1882).

33. Из Письма св. Епифания, написанного Иоанну, епископу Иерусалима. Датируется 393 годом. Переведено Иеронимом с греческого на латынь: «Я слышу этот неизменный ропот против меня, потому что как-то при входе в церковь в местечке Анаблат я обнаружил висящий в преддверии занавес — раскрашенный и разрисованный и имеющий на себе изображение Христа или какого-то святого (я помню не очень хорошо, чье это было изображение). И когда я увидел этот образ человека, висящий в церкви Божьей, вопреки сказанному в Священном Писании, я сорвал его, и решительно посоветовал настоятелям взять его и использовать в качестве савана. Они, со своей стороны, поворчали и сказали: „Поскольку он решил сорвать этот занавес, пусть даст нам другой“. Когда я это услышал, то пообещал им дать другой занавес взамен и прислать его немедленно. Сколько-то времени прошло, пока я искал занавес достаточно пригодный для этой цели, и вот я решил прислать его из Кипра. Сейчас я послал им самый лучший, какой только смог найти; и я умоляю Вас приказать пресвитеру этого места принять занавес, который я послал, у носильщика и, кроме того, распорядиться, чтобы такие занавеси не вывешивали в Церкви Христа вопреки нашей религии, поскольку так подобает Вашей чести проявлять такие бдительные и скрупулезные меры предосторожности, которые достойны Церкви Христа и людей, вверенных Вашей заботе». (Цит. по кн.: Фирсов Е. В. Акты Второго Никейского (Седьмого Вселенского) собора (787 г.), СПб., Нестор-История, 2016, с. 477. Оригинальный текст см.: J. D. Mansi, «Sacrorum Conciliorum Nova et Amplissima Collectio», tom. XIII, Флоренция, 1767, col. 292. См. так же: Epistle LI «From Epiphanius, Bishop of Salamis, in Cyprus, to John, Bishop of Jerusalem» in «A Select Library of Nicene and Post-Nicene Fathers of Christian Church», second series, vol. VI, ed. by H. Wace, Ph. Schaff, НьюЙорк, 1893, p. 83).

34. Отрывок из «Догматического письма» св. Епифания (394 г.): «Если кто-то занимается изображением божественных черт Слова Божьего материальными красками, да будет под анафемой».

[Из сборника: «Textus Byzantinos ad Iconomachiam Pertinentes», опубликованного Германом Хеннефофом. Leiden, Épiphane J. Brill, 1969. Cм. перевод на англ. уцелевших отрывков в кн.: Steven Bigham. Epiphanius of Salamis. Doctor of Iconoclasm?]

35. Св. Епифаний Кипрский, Трактат «Против тех, кто, придерживаясь идолопоклонства, создает образы» (с намерением приблизить к себе Христа, Богородицу, Ангелов и пророков) (ок. 394 года): «Давайте посмотрим на патриархов и пророков, которые действовали по воле Божьей, и будем подражать им, чтобы мы действительно могли называться сыновьями кафолической и апостольской Церкви. Поэтому я говорю с теми, кто знает закон. Те, кто бегают по кругу, не зная, куда они идут, пусть отвечают. Кто из святых отцов когда-либо поклонялся образам, сделанным руками людей, или позволял своим ученикам поклоняться перед собой? Кто из святых, отказавшись от неиссякаемого сокровища, то есть, надежды на познание Бога, когда-либо украшал портреты и принуждал людей поклоняться им? Авраам, названный вождем верных и другом живого Бога, не избегал ли он мертвых вещей? Или Моисей: не отказывался ли он от этого удовольствия в свое время, убегая от такой ошибки? Но вы скажете мне: «Отцы ненавидели идолов языческих народов, а мы делаем образы наших святых в их память, и поклоняемся перед ними в их честь».

[Из сборника: «Textus Byzantinos ad Iconomachiam Pertinentes», опубликованного Германом Хеннефофом. Leiden, Épiphane J. Brill, 1969. Cм. перевод на англ. уцелевших отрывков в кн.: Steven Bigham. Epiphanius of Salamis. Doctor of Iconoclasm?]

36. Отрывок из Завещания св. Епифания своей церкви (ок. 403 г.): «Помните, дети возлюбленные, и о том, что не следует вносить икон в церкви, а также и в усыпальницы святых, но всегда памятуйте о Боге и держите Его в сердцах своих. Да не будет их и в частных домах, так как христианину не следует воодушевляться через блуждание глаз и ума» (там же: Фирсов Е. В. Акты Второго Никейского… с. 477).

В период иконоборческих споров многие письма и трактаты Епифания объявили выдумкой и уничтожили. Но современные методы анализа подтвердили подлинность оставшихся отрывков. В авторитетном современном справочном издании CPG его сочинения против икон рассматриваются как подлинные (CPG, №3749—3751). Косвенно признает подлинность этих текстов и сам Седьмой Собор: «Писания его отвергаем, а святого отца считаем учителем Вселенской Церкви» (из материалов Седьмого Вселенского Собора 787 года. Цит. по изд.: прот. Г. Флоровский. Восточные отцы 4 века, Минск, 2006, с. 256). Из современных православных исследователей многие соглашаются с подлинностью взглядов св. Епифания Кипрского на иконы. Прот. Г. Флоровский пишет, что Епифаний не был сторонником иконопочитания и что в его подлинных творениях скрыто содержится отрицание всяких изображений. Ученые подтверждают их подлинность. Греческие патрологи П. Христу, С. Пападопулос и др. также признают их аутентичность. Откровенно слабые аргументы приводят защитники икон против вышеприведенных цитат. Они сводятся к тому, что цитаты подложные. В русском переводе очень трудно найти современное издание, где содержатся приведенные цитаты. В основном они есть у зарубежных переводчиков с латыни. Из наших частично у Фирсова Е. В.

 

Тезисы церковных постановлений

1. Из «Кодекса Феодосия» (429—438 гг.). По изданию: Император Юлиан. Творения, Спб., 2016: «Приказываем подвергать смертной казни, кто будет уличен в приношении жертвы или поклонении изображениям» (с. 796; пункт закона 10.6). «Никто да не осматривает храмы и не почитает сотворенные смертными изображения, дабы не стать виновным не только по божественным, но и по человеческим законам» (там же, с. 797; 10.10). «Если же кто смехотворно вострепещет перед тленными, ими же сотворенными образами, почтет их воскурением фимиама (…) этим нанесет немалое оскорбление (кафолической) религии. Виновный в подобном оскорблении религии будет наказан конфискацией дома и имения» (там же, с. 799).

2. 35-е Правило Лаодикийского Собора (проходил в 60-х гг. IV века) гласит: «Не подобает христианам (…) ангелов именовать (…). Того ради, если кто обрящется упражняющимся в таковом тайном идолослужении, да будет анафема…». (Правила св. поместных соборов, ч. 2, Тутаев, 2001, с. 251. См.: «Книга Правил Святых Апостол, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отец», ч. II и III, Монреаль, 1974, с. 49).

Выводы

Древние христиане не знали такого явления, как возникновение или создание новой конфессиональной группы, не было в те времена, как в современных государствах, юридической регистрации религиозных организаций, а потому всё свелось к подавлению менее малочисленных, теми за кем стояла более радикально настроенная государственная власть. Это не эфемерная, не призрачная группа или, как ныне сказали бы, не виртуальное сообщество, но это реально существовавшие в древности религиозные группы верующих христиан. Более того, иконоборчество в древности играло роль в реформировании государственных программ, оказывало влияние не только на отдельных своих верующих, не только на Церковь в целом, но и на отношения между власть предержащими и простым народом.

РПЦ МП до сегодняшнего дня гнобит ушедших в мир иной иконоборцев древней церкви (ежегодные проповеди патриарха РПЦ на праздник «Торжества православия» тому подтверждения), наравне с иными христианами протестантами берущих своё начало с Эпохи Реформации и продолжающих своё существование во всём современном мире и в России в частности.

Не понятны волнения современной РПЦ МП в отношении иконоборцев. Иконоборчество зародилось в первые века христианства и к 9 веку с ним жестоко покончили прибегнув к силе государственной власти (о чем умалчивают защитники иконопоклонения). То есть это произошло до разделения церкви (1054) на западную (католическую) и восточную (православную) и уж тем более до крещения Руси (988). Таким образом, РПЦ МП никогда не страдала от иконоборцев (ни до патриаршества, ни в период патриаршества).

Иконы нужны тем, кто вместо Бога выбрал поклонение золотому тельцу. Мнение православных священников о том, что мол адепты РПЦ МП поклоняются первообразу, а не иконе не состоятельно. Евреи сделали тельца образом самого Бога, Который их вывел из Египта. И стали поклоняться Богу через образ тельца. «Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!» (Исход 32:4) Из Библейского отрывка можно сделать заключение, что израильтяне тоже поклонялись первообразу, а не просто статуе. Да и все язычники поклонялись первообразам выдуманных богов, чьи истуканы они сооружали. Но Бог не допустил такого поклонения евреев. И иконоборцам такого ложного поклонения не нужно. Изображения же херувимов на ковчеге (Исход 25) были сделаны согласно требованию Бога и служили лишь декором. Им никто не поклонялся. Фемиам сжигали, как воскурение для Бога, а не херувимам.

Иконоборчество возникло в первых веках от Р.Х. и было уничтожено к IX веку. Уничтожение иконоборцев произошло до официального в 1054 году (XI век) разделения Церкви на восточную (православную) и западную (католическую), так же до крещения Руси (X век) и до Эпохи Реформации (XVI век) с возникновением протестантизма.

Протестантизм зародился в Европе в Средневековый период. А Иконоборчество стало проявлять себя на 1000 лет ранее. В тот период все последователи Христа именовались христианами, но уже пошел процесс деления христиан на тех кто поклоняется иконам и тех кто их отвергает. И те и другие претендовали на звание Христиан и отмежевывались от любых других именований. Те, кого именовали в эпоху иконоборчества «иконопоклонниками», себя сами обозначали просто — «христиане», и для них «христианство» предполагало «относительное поклонение» иконе. А первообразу, стоящему за этой иконой (Христу), — «служебное поклонение».

Их противники, которых именовали «иконоборцами», сами себя «иконоборцами» тоже не называли, а называли опять-таки просто «христианами», но под их понимание того, что такое «образ», изображения в виде икон не попадали. Для них «образом» Христа были Святые Дары (хлеб и вино Святого Причастия), а «образами» святых — их праведные деяния и память о них, отраженная в житийной литературе. Протестантизм зародился на много позднее, в XVI веке.

Нередко протестанты задают вопрос: «Можно ли считать иконоборцев протестантами?» Вопрос приходится корректировать с учетом хронологии Истории Христианства: «Можно ли считать протестантов иконоборцами?». Вот в таком виде вопрос становится исторически выверенным. Соответственно и ответ на такой вопрос будет верным: «Если протестанты следуют первым двум Заповедям из Божьего Закона, то протестанты являются последователями иконоборцев».

 

О РАЗНИЦЕ В ОТНОШЕНИЯХ К ИЗОБРАЖЕНИЮ ХРИСТА ИКОНОБОРЦЕВ И ПРОТЕСТАНТОВ

Догмат о почитании икон отвергается рядом Протестантских Церквей, либо считающих иконопочитание идолопоклонством, либо избегающих его, как вводящего в соблазн. Протестанты, как правило, отрицают внешние знаки иконопочитания, а некоторые радикальные течения отрицают даже само использование изображений для украшения мест богослужения. Тем не менее, они в большинстве случаев не разделяют богословской аргументации иконоборцев о неизобразимости Христа, поэтому изображают Его, а также используют рисованные Евангельские сюжеты в своей издательской продукции. Иконоборцы же радикальны к любому изображению Бога Отца, Сына и Святого Духа.

На сегодняшний момент необходимо отметить факт большого процента, среди опрошенных в социальных сетях интернета, свидетельствующий о практически полной неинформированности людей христианской веры в области истории возникновения Иконоборчества. Период Иконоборчества практически не освещен в среде протестантов, а в среде православных огромное количество информации продолжает множиться из года в год исключительно порочащей иконоборцев информацией. Будто бы иконоборцы страшнее татаро-монгольского нашествия. Как следствие, все исторические имена иконоборцев заклеймены позором, связью с государственной властью в период отстаивания своих позиций. Но совершенно затушевывается связь с государственной властью представителей почитания икон в период их победы над иконоборцами. На этом аспекте изучения иконоборческой борьбы нет необходимости подробно останавливаться, так как подобной информацией перенасыщена Апологетика Русской Православной Церкви.

Иконоборцев можно класифицировать, как первых реформаторов церкви, предтечей Западно-европейской Реформации, предтечей протестантизма. Хоть и на короткое время, но в Византии иконоборцами была совершена Реформация на государственном уровне, повлиявшая не только на жизнь и устои церкви, но и совершившая экономические преобразования в Византии.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Многие оппоненты иконоборцев утверждают, что Константинопольский Собор 754 года был не Вселенским, а поместный. И как следствие такие оппоненты занижают авторитетность постановлений данного Собора. Но необходимо отметить, что Константинопольский Собор 754 года и не мог в тот момент быть Вселенским ибо Церковь к тому времени разделилась, а вот когда иконоборцев уничтожили, поставив на их места новых епископов-иконопочитателей, тогда и провели, противники очищения Церкви от идолопоклонства, собор 787 года назвав его Вселенским. И кто на соборе 787 года мог быть против тех, кто оставался приверженцем поклонения иконам и мощам после массовых гонений на иконоборцев? Никого. И этот момент нужно иметь ввиду рассматривая тот исторический период. Очевиден факт нарушения элементарной справедливости. Нельзя решать вопрос без тех, кто этот вопрос задал.

 
Отрывок из работы Константина Михеева (сокращенный и отредактированный)

Главная страница | Начала веры | Вероучение | История | Богословие
Образ жизни | Публицистика | Апологетика | Архив | Творчество | Церкви | Ссылки