Д-р богосл. Гичкокс

Соборы для совещания и обсуждения церковных дел твердо установились между американскими баптистами, в особенности на севере, востоке и западе. Южные церкви имеют предубеждение против них, опасаясь, как бы они не стали считать их действия обязательными и как бы они не присвоили себе господство над церквами. По этой причине они очень редко составляются в том крае.

Действительно, всюду, где только есть паше вероисповедание, на их действие смотрят ревниво и смотрят довольно подозрительно, опасаясь, чтобы они своим вмешательством не повредили независимости церквей, это учение о независимости церкви означенными общинами содержится очень упорно, потому что они веруют, что оно находится в Новом Завете, а также по причине неправды, которая причинена истинному народу Божию за последние столетия действиями соборов и папскими декретами во имя церковной власти.

Оттого-то баптисты с похвальною бдительностью стоят па страже против всякого человеческого соображения и всякой формы действия, которые представляют возможность присвоить власть или могут мешать свободному н независимому действию местных церквей.

Нет сомнения, что соборы иногда приносили большую пользу как общинам, так и отдельным личностям благоразумным н хорошо обдуманным советом в затруднительных делах. Но также несомненно, что они иногда причиняли много зла, даже явной несправедливости своими поспешными или же основанными па ложных предположениях приговорами. Принесли ли соборы вообще более добра, нежели ала, остается еще нерешенным вопросом для тех, которые имели случай знать их очень давно и тщательно наблюдать за ними. Опасность заключается в постоянной склонности признать их в известном смысле апелляционными и третейскими судами — на деле, если не по форме. А опасность эта становится еще большею по той причине, что между нами всегда найдутся такие люди, которые будут видеть нужду в более сильном управлении для обуздания больших беспорядков, нежели в том управлении, которое дает независимость церквей. Они желают более быстрого и более действительного способа к устранению сильных соблазнов, нежели медленный и неверный процесс церковной дисциплины. Поэтому для них был бы приятен ложный авторитет в деянии соборов, который положил бы конец всякому спору со сварливыми и злыми людьми.

Но, к счастью, такие склонности разрушаются врожденным опасением, с каким баптистский ум смотрит на возможное приближение к предписанию другим своих желаний, и стоит на страже против вмешательства всякой внешней власти, какова бы она ни была, если только она переходит границы такого действия, которое лишь дает совет, когда его спрашивают.

Обыкновенно считают доказанным, как протестанты, так и папские власти, что все церковные соборы происходят и находят себе подтверждение в совещании, состоявшемся в Иерусалиме (Деян. 15), который собрался для рассмотрения вопросов, волновавших церкви христиан из язычников относительно принятия иудейских обрядов.

Это собрание, говорят, был собором в общепринятом значении этого выражения. И замечательно, чтобы не сказать достойно замечания, что все и всякого рода люди со всякою свободою в объяснении, ссылаются на эту первую конференцию в подтверждение своих особенных взглядов на необходимость соборов и соборных действий. Паписты ли, протестанты ли, архиереевцы ли, или умеренные конгрегационалнсты, всякий, кто хочет некую центральную власть, некий церковный суд (судебное ведомство) для улаживания спорных вопросов и для ограничения или контроля над действиями церкви, утверждают, что он нашел ручательство для своего частного мнения в «соборе иерусалимском». Эта теория выдается за апостольскую; а ссылка на 16 главу книги Деяний Апостолов считается оканчивающей всякий спор.

Главу эту сделали ручательством и оправданием для целых веков духовной тирании, совершавшейся над церквами Христовыми и над свободной христианской мыслью и действиями, честолюбие которых заставляло их посредством тирании господствовать над наследием Божиим. Такими средствами христианская свобода и духовная жизнь почти совсем были уничтожены из свободных церквей Христовых и стадо Божие досталось в добычу хищности людей, духовная гордость которых сделали их слепыми для действия евангельскими способами.

Сирийские христиане были смущаемы известными иудействующими учителями, которые заставляли их соблюдать закон Моисеев, в особенности обрезываться. Они возмутились против этого и Павел, насадивший сии церкви, отказывался возложить па обращенных язычников такое иго. Посему для улаживанния этого дела Антиохийская церковь послала Павла с некоторыми другими в Иерусалим спросить мнения и совета матери-церкви относительно этого дела. Эта церковь-матерь лучше могла понимать дух Евангелия, в особенности в его отношении к иудейству, тем более, что в ней были апостолы, богодухновенное суждение которых в этом деле не могло быть ошибочным. Когда посланные Антиохпйскою церковью прибыли, то Иерусалимская церковь созвала собрание для рассмотрения этого дела.

Это не был ни собор, ни синод, ни товарищество (ассоциация), но это было просто церковное собрание, и только оно, а ни что-либо другое. Оно состояло из апостолов и пресвитеров, и братьев, то есть из совокупной церкви. И Церковь в таком именно составе выслушала дело, обсудила и, руководимая Духом Святым, постановила решение. Такого взгляда на это дело держатся Гакет, Альфред Шафф, Ваддинитон и затем все почти церковные авторитеты. Мосгейм в своей «Церковной истории» говорит: «Назвать это собрание собором, значит извратить дело, ибо это была конференция лишь одной церкви, собравшейся для совещания; и если такие собрания можно назвать церковными соборами, то таких соборов собиралось великое множество в первые времена».

Церковный собор есть собрание представителей известного числа союзных церквей. Соборы — человеческого, а не Божественного происхождения. Посему они не могут иметь преимущества и не могут иметь притязания на власть над церквами, которые учреждены Богом. Соборы не были известны в первом веке и даже до начала падения христианства. Организация собора церковников для управления и господства церквами составляет одно из ранних зол, причинивших вред Царству Христову.

Доктор Кольман говорит: «Апостольские церкви были совершенно независимы одна от другой. Но во втором столетии эту свободу и независимость стали оставлять и превращать в областной или даже государственный союз церквей. В большое сообщество. Соборы назначались человеческой властью и не считались установленными Христом или Его апостолами».

Далее доктор Мосгейм говорит: «Не видно также и следа в первом столетии того сообщества церквей одной и той же области, которое выросло бы в церковные соборы, но, как известно, до второго столетия не было обычая собирать церковные соборы, каковой обычай сначала появился в Греции, а оттуда перешел в другие провинции».

Доктор Эмманс, один из отцов конгрегационализма в Новой Англии (США) говорит: «Все настоящие прения о соборах, созванных обеими или одною стороною, бесподны и тщетны, потому что соборы эти вовсе не имеют Божественного авторитета. Человеческая затея придать силу конференциям (соборам) для решения церковных дел сделалась обильным источником церковной неправды, тирании и гонения».

Однако церковное совещание в Иерусалиме, можно сказать, имело в известном смысле зародыш последующих соборов в их лучшей форме. Здравый смысл и христианская мудрость предписывают в таких случаях, когда дело коснется тяжелых и трудных вопросов, в особенности, если эти вопросы новы и незнакомы, искать совета у тех, о которых можно полагать, что они лучше знакомы с ними, которые могут вразумить и направить дело к более мудрому решению. И так при множестве советников может быть больше безопасности. Большое число мудрых и благочестивых людей, рассматривающих вопрос с различных точек зрения при беспристрастном суждении, легче придут к верному и справедливому заключению, нежели малое число менее опытных людей, которые лично заинтересованы в вопросе. Посему естественно и благоразумно просить совета в моментальных и сомнительных случаях, чтобы получить помощь от мудрости и опыта других. Это объясняет причину существования комиссий, совещательных комитетов и собраний пресвитеров, как это в обычае у баптистов. Общение отдельных лиц и братство общин заставляет христиан желать согласия в делах, имеющих местный интерес и чтобы, насколько возможно, достигнуть единогласия в делах общей важности. Но единогласие будет куплено слишком дорого, если права и свободы общин подвергнутся опасности. Когда обычай становится единообразным, тогда уже не трудно считать его существенным, а когда считают его существенным то он становится уже авторитетным.

Соборы желательны и полезны, но они не необходимы для дела, ради которого обыкновенно у них спрашивается совет, равно они не имеют авторитета во мнении, какое они выражают, или в решении, которое они постановляют. Возможность их испорченности не должна совсем осудить их, а предлагаемая польза от них не должна чрезмерно возвысить их.

Принципы, основные положения и правила, которыми, согласно общепринятому обычаю и всеобщему согласию, баптистские соборы составляются н управляются, могут быть выражены в следующих положениях:

Из журнала «Баптист», № 6-7, 1925