В этой части книги С. Кобзарь повторяет некоторые свои выводы о церкви, высказанные еще во введении. Их мы уже комментировали.

Наверное, никто не сможет сказать о Церкви лучше и правильнее Апостола Павла. В Послании к Тимофею мы читаем: «Сие пишу тебе, надеясь вскоре придти к тебе, чтобы, если замедлю, ты знал, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1 Тим. 3, 14—15).

Понятно, любая деноминация будет связывать вопрос возникновения церкви со своей догматикой и почитаемыми в этой деноминации личностями. Но все христиане да помнят слова Иисуса: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Матф. 16,18).

Церковь создана Христом не на Апостоле Петре и не на двенадцати Апостолах. При всей их верности Богу это было бы недостаточно прочное основание. Имя «Петр» (камень) Иисус применил только для того, чтобы сказать о другом Камне «который отвергли строители», но он «сделался главою угла» (Пс. 117, 22; Матф. 21, 42). Этот Камень - Сам Иисус Христос, и если Иисус «прекраснее сынов человеческих» (Пс. 44, 3), то и Его создание — Церковь — несравненно прекраснее человеческих строений. О Церкви, Голубице, Невесте Христа хочется писать стихами. Когда я был лишен свободы за имя Господа Иисуса Христа, то по-настоящему оценил красоту Церкви Христовой, увидев контраст между нею и окружающими меня личностями.

Позволю привести несколько строф из написанного тогда стихотворения.

Там, на Голгофе, родилась она,
Христа Невеста, Голубица.
Его рукой в виссон облечена,
Что может в мире с ней сравниться?!

О Церковь, о тебе пою я песнь
И поэтические гимны.
Как хорошо, что на земле ты есть!
Во тьме горят твои рубины.

Ученый мир открыть сейчас сумел,
Хоть это многим непонятно,
Что будто у галактик есть предел,
А на светящем солнце — пятна.

Быть может, есть и пятна, но взгляни:
Лишь свет дарует солнце людям,
И мы во все свои земные дни
Светилом только любоваться будем.

На Церковь я взглянул сейчас из уз,
И голос сердца мне ответил:
«Да, это истинный, святой союз,
Единственный на всей планете!»

О братья, сестры, как люблю я вас!
Пусть к вам летит мое признанье.
Вы для меня вот в этот трудный час
Есть слава Церкви и сиянье...

Но вернемся к книге С. Кобзаря. Он пишет: «Протестантизм — это, по сути, развитие греха папы римского. Когда-то он возгордился и подумал, что он не нуждается в других, и ему одному открыта истина. Лютер лишь возразил: „А почему одному папе римскому? Всем нам открыта полнота истины"» (с. 183).

Конечно, после такого заявления С. Кобзарю ничего не остается, как только возвеличить православный Восток, где, по его мнению, единственно сохранилась истина. Мы не намерены реабилитировать римского папу, но только позволим себе еще раз напомнить, что до 1054 года и католики, и православные оставляли после себя один неприглядный след отступлений от Священного Писания. Мы не идеализируем ни Лютера, ни других реформаторов. У них были свои недостатки и реформацию они не смогли довести до конца, но через них Бог позволил людям увидеть эталон истины, Священное Писание, и по нему сверять план своих жизненных строений, отбросив ненужные человеческие пристройки. Надо же, в конце концов, понять и С. Кобзарю (и ему подобным), что история не игра случайностей, а цепь закономерностей.

Еще в молодости, серьезно изучая философию, у идеалиста Георга Вильгельма Фридриха Гегеля в «Феноменологии духа» я прочитал такие слова: «Существование государства — это шествие Бога в мире... Если человек не хочет погибнуть, то он должен признать, что мир — это разумное осуществление Божественной воли, игра неразумных случайностей царит лишь на его поверхности». Я не намерен использовать философию для защиты истинности Священного Писания (истина способна защищать себя сама), но надо признать, что протестантизм — это закономерный спиральный виток и над католицизмом, и над православием. Этот виток качественно выше, потому что может приблизить каждого к истине, к Слову Божьему, к Иисусу Христу.

После таких размышлений так неаргументированно звучит вывод С. Кобзаря: «Библия не есть Иисус Христос, это очень важно! Церковь без Писания может жить, как жила она первые и лучшие свои века. Без Христа же не может она жить никак» (с. 184).

Трагедия православия в том, что оно пытается разбить несокрушимый монолит: Бог — Иисус Христос — Дух Святой -Священное Писание, а в пробоины втиснуть предания. Надо же выдумать такое: «Церковь без Писания жила первые и лучшие свои века»! Получается, что лучшие века для церкви были лишь потому, что тогда не было Священного Писания? Какой абсурд! Да такого никогда не было! Прежде чем Христос создал Церковь, ей в наследие Отец Небесный оставил ветхозаветный библейский канон. Призывая исследовать Писания (Иоан. 5, 39), Иисус Христос полностью преподал ученикам Новый Завет, а Дух Святой наставил их «на всякую истину» (Иоан. 16, 13). Без Священного Писания церковь не может жить, а если, по С. Кобзарю; такая жизнь возможна, то это будет учреждение, основанное на учении Валаама или на иезавелевой «закваске» (Откр. 2: 14, 20).

Господь дал повеление Своим ученикам (а чрез них и всем призванным) идти по всему миру и проповедовать Евангелие всем народам, но последователи Иисуса Христа, сами спасти никого не могут, они только распространяют евангельское благоухание и приводят грешников ко Христу. В Духе Святом Христос находится в любом уголке нашей планеты. Он говорил ученикам, что для них будет лучше, если Он уйдет к Отцу. Почему же так? Потому что, если бы Христос оставался в теле на земле, то, чтоб получить спасение, каждый человек должен был бы с Ним лично встретиться. Один христианин подсчитал, что в таком случае современному жителю земли пятиминутную аудиенцию со Христом необходимо было бы ждать 362 года. Но, благодарение Богу, в любой момент Христос будет рядом с тем, кто захочет быть спасенным, призвав имя Иисуса (Иоиль 2, 32). Рожденного свыше от Слова Божьего-и Духа Святого и принявшего крещение по вере Дух Святой «крестит в одно тело» (1 Кор. 12, 13), то есть вводит во вселенскую Церковь Христа. Эта Церковь, действительно, является «соборной», то есть собранной из всех народов. Членство в этой Церкви определяется Самим Господом. Имена спасенных «вписываются в книгу жизни (Откр. 20: 12, 15).

Читатель может подумать, что ведя догматический диалог с тремя православными диаконами (в основном с С. Кобзарем), мы защищаем весь протестантизм со всеми его ответвлениями. Это далеко не так. Мы готовы защищать все положительное в протестантизме, что согласуется со Словом Божьим, и конкретно высказать свое мнение по вопросам, не соответствующим Священному Писанию.

Мы не можем быть в единстве духа с протестантами-детокрещенцами (лютеране, кальвинисты). Хотя они ввели конфирмацию (посвящение в члены церкви в возрасте 14—15 лет), но не дошли до крещения по вере. Мы не питаем симпатии к адвентистам, особенно признающим пророчицей Елену Уайт (Вайт), которая в книге «Велика борьба Христа с сатаной» всех, празднующих не субботу, а воскресение Иисуса Христа, называет принявшими печать антихриста. На наш взгляд, это та самая «фарисейская ересь», осужденная Иерусалимским собором Апостолов и пресвитеров (Д. Ап. 15, 5).

Мы очень скорбим о либерально настроенных христианах, подвергающих сомнению Библию и ведущих вольный образ жизни, и вполне согласны с мнением С. Кобзаря о неопротестантах (харизматы, церковь «Новое поколение» и другие). На двести восьмой странице он пишет: «Начинается явное беснование (примеры: падения „силой Духа Святого"; Ледяев лежит на спине на другом пасторе и орет; пастор бьется головой ритмично час о пол). Говорение гласолалиями, которыми говорят различного рода язычники и оккультисты, лжевидения, лжечудеса, „святой хохот", использование рок-музыки, которая является сатанинской в противоположность духовной музыке Церкви и так далее. Крайнее проявление харизматии уже мало отличается от оккультизма: тот же опыт, та же музыка, те же методы воздействия на психику людей. Для харизматов по духу дискотека и рок-концерты».

Нам самим пришлось стать свидетелями так называемого служения церкви «Новое поколение». В августе 2003 года в городе Харцызске ими была поставлена палатка на 1000 мест в пятнадцати-двадцати метрах от зооцирка. Две автономные церкви ЕХБ и три церкви братства МСЦ ЕХБ города усиленно молились, чтобы Господь защитил жителей от этого лжеучения и удалил желание идти на эти «представления» (богослужениями совесть отказывается их называть). Нам с родным братом областной братский совет дал разрешение присутствовать на открытии этой палатки. Вместо тысячи собралось примерно сто двадцать человек. Восемьдесят из них — агитаторы, которые под оглушительную низкопробную музыку отменно прыгали и хлопали в ладоши. Три певицы — в декольте и брюках, а синтезаторщик и гитарист — в шортах так усердно «радели», что звучащая рядом, в цирке, музыка, по сравнению с этим «радением», казалась ласкающей ухо симфонией. Сидевший рядом мой брат наклонился к моему уху, чтобы было слышно в этом грохоте, и сказал: «После такого представления я бы, кажется, расцеловал любого православного». На второй день народа было еще меньше, на третий день лидер пообещал накрыть столы. Больше мы туда не ходили. Отрадно было, сознавать, что из общин ЕХБ, кроме нас, палатку посетили только два человека.

Хочу довести до сведения С. Кобзаря и всех, чье религиозное чувство оскорблено использованием в богослужениях подобной музыки, что в братстве МСЦ ЕХБ такой музыке места нет. Музыкально-хоровой отдел (МХО) МСЦ ЕХБ организовал регулярное обучение на курсах регентов хора, руководителей народных, духовых и струнно-смычковых оркестров, и повсеместно проводит разъяснительную работу с целью, чтобы музыкальное служение в нашем братстве было благоговейным (Евр. 5, 7; 12, 28).

Музыка, где применяются ударные установки и запрограммированные на синтезаторе ритмы, у нас не используется. Ее истоки — африканский оккультизм и безнравственные ритмы рок-н-ролла. В мире этот стиль шлягерной музыки почти вытеснил классику. К сожалению, он проникает и в христианство. Мы хотим уведомить тех, кто не знает, что этим нашествием исполняется один из пунктов программы сатанистов: покончить с христианской музыкой.

Вместе с православными мы переживаем, видя, как в назойливых действиях свидетелей Иеговы ожила арианская ересь, осужденная еще на 1 Никейском соборе в 325 году. Мы с настороженностью относимся к насаждению западного протестантизма с кальвинистским принципом невозможности потери спасения, с молящимися сидя, с вольным, не соответствующим Евангелию поведением, с проамериканскими учебными заведениями (типа ДХУ), где доллар господствует над истиной. С осмотрительностью мы относимся и к русским религиозно философствующим мыслителям (Ф. М. Достоевский, В. С. Соловьев, Л. Н. Толстой и другие). В беседе с неверующими мы, конечно, используем их глубокомысленные аргументы, доказывающие бытие Бога и опровергающие измышления материалистов, но в догматических вопросах мы доверяем только Библии. Одним словом, на все течения в христианстве, на деяния мудрых людей и даже на современный научный прогресс мы смотрим через призму Священного Писания и все измеряем библейским каноном.

Порой мы восхищаемся красотой православных и католических храмов (сейчас и у протестантов есть дома молитвы, достойные восхищения), но не сомневаемся, что Иерусалимский храм был намного красивее. И все же Христос, видя отступление от истины, вынес приговор: «Се, оставляется вам дом ваш пуст» (Матф. 23, 38); «...не останется здесь камня на камне» (Матф. 24, 2). Мы вполне воспринимаем красоту православного, католического и протестантского хорового пения и не можем оправдать, как уже говорилось, действий У. Цвингли, когда он, упраздняя католическую службу, приказал выломать и выбросить из храма орган.

Мы не пренебрегаем красочно оформленной Детской Библией, не боимся детям разъяснять Священное Писание с помощью поясняющих иллюстраций, но мы никогда не согласимся, чтобы картины стали предметом поклонения, то есть кумиром.

Мы рады, что на алтаре в православных храмах все же лежит Евангелие, а не другая книга, но насколько было бы превосходней, если бы Слово Божье было сокрыто в сердцах православных и вошло бы в их жизнь и быт. Евангелие выше церковных канонов, и его живые всходы все равно пробьются через мертвые плиты формальной обрядности и догматики. Нам приятно сознавать, что и у С. Кобзаря, изучившего Священное Писание, не все заслонено православием. Сколько он слов употребил, доказывая, что спасение возможно только в православной церкви, и вдруг на двести пятнадцатой странице обнаруживаются незасохшие ростки евангельской истины! Он пишет: «Богословски трудно, да и не стоит утверждать, что вне Церкви никто не спасется. Пути Господни неисповедимы и милость Его непредсказуема. Можно лишь надеяться, что, как людей, живущих до Христа и после Него, не слышавших Евангелие, но живших по совести, Бог найдет какую-то возможность спасти, так и некоторых католиков и протестантов, наученных в своей вере и по совести и моральному учению Христа старавшихся жить, Бог также сможет спасти». Защищая православие, С. Кобзарь выражает уверенность, что «в православии точно можно спастись» (с. 216). Но почему же никто из православных не знает, что спасен? Почему Дух Святой никому из них не дал свидетельство спасения? Почему о себе и о христианах Рима Апостол Павел мог сказать: «Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божий, а если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8, 16—17). Вывод таков: православные или еще не спасены, или не имеют в себе Свидетеля спасения — Духа Святого, а «кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим. 8, 9). Человека, который - тонул, но был извлечен из воды и приведен в чувство, не надо г уверять, что он будет спасен, он это уже знает.

На двести восемнадцатой странице С. Кобзарь предупреждает фундаментальных евангельских христиан-баптистов об угрозе экуменизма, который он называет универсализмом. Он пишет: «Я убежден, что универсализм будет наиболее вползать в протестантизм именно с этого крыла неопротестантизма и с либерального, конечно же, еще больше. Католики тоже поддаются этому духу универсализма. Папа римский открыто встречается и молится с представителями различных религий. 1 февраля 1986 года жрица-индуистка клеит папе на лоб символ Талик, признак при надлежности идолу Шиве, богу мести и разрушения. Папа приветствуется с Далай-ламой, «божественным» главой буддизма; братается со служителями сатанинского культа Буду, называя контакт с ними «обоюдным обогащением»; целует Коран в знак равенства всех религий».

Это нам известно, и мы спешим сообщить всему христианству, что в городе Сан-Франциско разработан и принят устав всеобщей религии (денежные затраты возмещены из фонда М. С. Горбачева). Уже было пробное совещание, которое служением трудно назвать. Съехались 1000 служителей различных культов (миллениум) и с восторгом приняли декларативное заявление: не только Христос - Спаситель мира. Подкрепленные софистикой аргументы миллениума не знающим Священного Писания покажутся вполне приемлемыми. Они таковы: мы все стремимся к истине (к Богу), как альпинисты стремятся к вершине, но с разных сторон горы: мы все достигнем истины, только не надо мешать друг другу; Бог истину открывает людям по-разному — одним через Христа, другим через Магомета, Будду, Кришну и так далее.

Но читающие Евангелие знают бескомпромиссное свидетельство Иисуса: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Иоан. 14, 6).

Апостол Петр увещевает идущих за Христом: «Возлюбленные! огненного искушения, для испытания вам посылаемого, не чуждайтесь, как приключения для вас странного» (1 Петр. 4,12). Огонь испытаний определит верность каждого последователя Иисуса Христа. В иностранных журнальных статьях уже проскальзывают угрожающие заявления, примерно такие: кто будет впредь провозглашать, что только Христос — Спаситель мира, те будут подлинными врагами мира. Скоро и очень скоро начнется проверка христиан на верность Господу. Мы будем очень рады, если многие из православных, упразднив всех угодников, будут провозглашать Христа единственным Спасителем мира и в этом проявят такую же сплоченность, как и в отрицании идентификационного номера с числом антихриста 666. Пока есть время, нужно поправить светильники, запастись маслом (Матф. 25, 1—13), освободиться от грехов, исповедуя их перед Иисусом Христом и поступить по совету Апостола Павла: иметь в себе «приговор к смерти» (2 Кор. 1, 9). Не надо обольщаться неверным толкованием, что Тысячелетнее царство Христа уже наступило (началось со дня распятия Христа). По Писанию, при наступлении Тысячелетнего царства диавол будет скован, а сейчас он «ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить» (1 Петр. 5, 8) и усиленными темпами готовит царство антихристу. Пока что мир — это царство князя тьмы, где верные Богу уничиженны и презренны.

Православные сами себе противоречат. Если Тысячелетнее царство Христа, по их догматике, уже наступило, то чего же они так дружно испугались трех шестерок (печати антихриста)? Интуиция подсказывает старцам на Афоне, что сначала будет воцарение антихриста с его печатью 666 (Откр. 13, 4; 15—18), а после низвержения диавола настанет Тысячелетнее царство Христа (Откр. 20, 1—7). Христианам последнего времени нужно помнить слова Апостола Павла: «Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков» (.1 Кор. 4, 9).

Нам отрадно слышать отзыв С. Кобзаря на двести двадцать второй странице: «Протестантам, конечно же, нельзя отказать в том, что многие из них ведут моральный образ жизни, исполняя заповеди [Христа]».

На 226—229 страницах С. Кобзарь приводит примеры соединения с миром протестантских церквей. Да, тайна беззакония уже в действии, диавол будет стараться «прельстить, если возможно, и избранных» (Матф. 24, 24). Но давай же будем откровенными, Сергей! Ведь в православии даже церковного членства нет; там — прихожане и миряне. Они не только соединены с миром, они — мир, «захожане», случайно или по большим праздникам посещающие храм.

На двести тридцатой странице С. Кобзарь заявляет: «Опровергните мне доводы этой книги, те библейские и исторические свидетельства — и я останусь баптистом».

Доводов приведено достаточно, дорогой Сергей, только дал бы Господь тебе сил смириться и с покаянием воспринять их. У Ф. М. Достоевского в «Братьях Карамазовых» описывается встреча мудрого старца Зосимы с женщиной, растратившей все свое имение и потерявшей доброе имя. Она просит старца: «Убедите меня в вере в Бога, иначе жить нет смысла!» Он очень мудро ответил: «Убедить-то нельзя, а вот убедиться можно». Только при таком условии, Сергей, ты можешь получить ответ на свои вопросы. Господь не перестал любить тебя. Он готов «опровергнуть» все твои доводы и помочь тебе (Иер. 31, 3).

На двести тридцать четвертой странице С. Кобзарь пишет: «Смотря на протестантизм, мне ни о чем так не хочется скорбеть, как о том, что никому не нужна истина. Людям, читающим постоянно Писание, на самом деле неинтересно знать, чему это Писание учит. Как когда-то Сократ бегал с зажженным факелом среди бела дня по многолюдной площади, ища человека, так и сейчас нужно бегать среди протестантов, ища того, кому на самом деле нужна истина».

Ну где же логика? Разве будет кто-то каждый день читать Священное Писание, если не найдет там истинную пищу для бессмертной души?! Каждый логически мыслящий человек ясно увидит, что здесь ты ошибаешься, точно так же, как приписывая Сократу действия, которых он никогда не совершал. Сократ никогда не бегал с факелом «по многолюдной площади, ища человека». Нечто подобное делал Диоген, который, в знак протеста против безнравственности горожан, поселился в бочке, и обходил город с факелом, отвечая спрашивающим, что ищет человека. Диогена называли «беснующимся Сократом».

Утверждение, что протестантам «многим нет дела до истины вообще, они верят так потому, что им удобно» (эта же страница), безосновательно. «Удобнее» религии, чем православие, трудно придумать: и грешить можно, и причащаться можно, и отпоют пьяницу за деньги, и за деньги же будут совершать годовой молебен, чтобы, пройдя через все мытарства, душа все равно как-нибудь пробралась в рай. Когда-то В. Высоцкий пел: «Удобную религию придумали индусы»,— а ведь православные придумали не менее удобную религию. Только бесполезны и крайне опасны эти выдумки, отводящие человека от покаяния. Выход один — от всех человеческих наслоений возврат к учению Иисуса Христа. Никто не будет возражать, что вода в реке, например, Волге, гораздо чище у истоков, на Валдайской возвышенности, чем в устье, при впадении реки в море у города Астрахани. Истоки христианства — это Евангелие. Да устремится душа ищущих истину к евангельским истокам, как лань, которая желает «к потокам воды живой» (Пс. 41, 2)!

К концу книги С. Кобзарь обнаруживает мучительное желание найти истину, устроить диспут между баптистами и православными. Он откровенно признается: «Каждый все равно должен сам разобраться в этом, ведь это вопрос жизни и смерти. Ведь я не являюсь большим знатоком жизни и учения древней Церкви» (с. 235—236). Такая скромная оценка своих знаний очень похвальна! Когда-то я прочел у французского историка Эрнеста Ренана оригинальный вывод: «Счастлив, кто пришел к открытию, что он обладатель самого обыкновенного ума». Апостол Павел предлагает еще лучшее средство против переоценки своих знаний. Он пишет: «Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один перед другим. Ибо кто отличает тебя? Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1 Кор. 4, 6—7).

Диспуты — это неплохо. Если инициатива будет исходить от православных, то баптисты ответят согласием, если же инициаторами будут баптисты, то, думаю, диспутов не получится. Я, занимающийся благовестием, много раз был свидетелем, как православные, в полном смысле, устраивали погромы и разбирали палатки, поставленные баптистами для проведения богослужений. Диспуты, я уверен, будут в пользу баптистов, так как одно дело иметь знания, другое — жить согласно учению Иисуса Христа. А жизнь-то православных баптистам известна, это мир, и отнюдь не Божий. Только в диспутах от споров лучше устраняться. Тот же Эрнест Ренан мудро сказал: «В спорах не рождается, а забывается истина». А почему? Потому что «цель увещания есть любовь от чистого сердца и доброй совести и нелицемерной веры, от чего отступивши, некоторые уклонились в пустословие» (1 Тим. 1, 5-6). Самое лучшее — внять словам Иисуса Христа, который предлагает не предания исследовать, а Писания, ибо только чрез них мы будем иметь жизнь вечную (Иоан. 5, 39). Конечно, православные, которые смогли закончить заведения типа ДХУ, могут сказать: мы знаем Священное Писание. Может быть, и так, но мудрые раввины своим ученикам говорят: «В бочку, набитую орехами можно влить еще много, много мер масла».

На двести тридцать восьмой странице С. Кобзарь пытается представить позицию протестантов тупиковой. Он пишет: «Предположим, что все три ветви христианства, как верят протестанты, равноспасительны и являются ветвями одной церкви (православие, католицизм, протестантизм). Все равно нужно выбирать, к какой нам себя относить, куда ходить и где причащаться. Католичества у нас почти нет, да и с ним нам все понятно. Реальный выбор — это православие и западный протестантизм в какой-либо из его форм. Западный же потому, что влияние западного протестантизма на русских подавляющее... Русский и украинский протестантизм становится американским» (с. 238—239).

Вот что, оказывается, смутило С. Кобзаря! Он испугался американского протестантизма и ринулся в православие. Но кто же заставлял его идти учиться в проамериканский ДХУ? А где вера словам Христа, что врата ада не одолеют Церковь? Нам надо уповать не на американский, не на русский или украинский протестантизм, но на евангельско-библейский. (В этом году 34 иммигрантских церкви ЕХБ в США письменно заявили, что желают жить по уставу МСЦ ЕХБ). «Три ветви христианства» не дадут спасения, пока человек, как бы он ни назывался, не получит рождения свыше. Спасают не «ветви», а Сам Христос. Мы понимаем, что бескомпромиссный путь следования за Господом сопряжен с гонениями, но нам дано первородное право «ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него» (Фил. 1, 29). В одной из своих проповедей Иоанн Златоуст воскликнул: «Братия, Ангелы нам завидуют, потому что нам дано ради Господа страдать за Него, а они этого права не имеют».

На двести сорок четвертой странице С. Кобзарь пишет: «Все ли хорошо в православии? Нет, конечно. А. Кураев сравнивает православную Русь с тем евангельским самарянином, которого избили и оставили лежать на дороге и который пытается подняться и продолжить путь».

Здесь необходимо сделать поправку. Кто-то из двух диаконов явно подзабыл притчу о милосердном самарянине, которого никто не избивал, напротив, он оказал помощь израненному разбойниками и доставил его в гостиницу. Да, православная Русь подобна избитому разбойниками, а разбойники (мы раньше рассуждали об этом) — это грех. Причина случившейся трагедии в том, что человек пошел из Иерусалима, города благословения, в Иерихон, город проклятия. Зачем же Русь решилась на это? Теперь же, избитая грехом, она действительно нуждается в милосердном самарянине, но «пытается подняться» сама и не дает перевязать раны. Мы с любовью поместили бы ее в лучшие баптистские «гостиницы», но она всеми силами сопротивляется.

В связи с этими размышлениями, С. Кобзарь делает еще одно откровенное признание: «Почему православие выглядит мрачнее? В протестантизме ведь уже все спасены,, а в православии только спасаются. А есть ли разница между самочувствием и эмоциями человека, который находится в светлом, теплом доме и человека, который идет ночью зимой по лесу, только надеясь добраться до этого теплого, светлого дома?» (с. 248). Мы будем очень рады, если православные все же «доберутся до этого теплого, светлого дома». Этот дом — живая Церковь — создан Христом на земле. В Церковь Иисус зовет всех, нужно только искренно покаяться, чтоб при жизни получить спасение и усыновление Небесным Отцом.

Православие начинается не с учения Апостолов. Апостольский век заканчивается со смертью последнего из них, Иоанна Богослова. Самое великое открытие, которое сделал Иоанн это то, что «Слово было Бог» (Иоан. 1, 1). Поэтому он и назван Богословом. «Слово стало плотню» (Иоан. 1, 14) — это сказано о воплощении Иисуса Христа (1 Тим. 3, 16).

Историки христианства полагают, что главной причиной этого замечания было отступление от первоапостольской простоты и равенства христиан (Д. Ап. 4, 34—35). В церкви появляются богатые, а также начинается возвышение роли епископа. Особенно это видно из писем Игнатия, епископа Антиохийского, который неоднократно называл себя «богоносцем». (Позднее родилась легенда, что он был тем самым ребенком, которого Иисус призвал и поставил в пример среди учеников). В 107 году Игнатий был приговорен к смертной казни.

Три столетия в десяти гонениях, санкционированных римскими императорами, Церковь страдала, но оставалась верной Иисусу Христу. В этот период было много мучеников за истину. Остались свидетельства некоторых очевидцев (или выдававших себя за таковых) смерти Апостолов и их учеников. Сохранились труды писателей: Цельса, Юстина, Аристида, Маркиона, Тертуллиана, Иринея Лионского, Климента Александрийского, Оригена, Киприана. Для нашего исследования очень важно знать, что все эти авторы были разных убеждений. Цельс был противником христианства; Маркион — еретиком, пытавшимся отвергнуть Ветхий Завет; Тертуллиан — апологетом церкви.

Очень ценны поучения Иринея Лионского. Одно их них хочется привести: «Ошибка никогда не предстает в обманном виде, дабы не быть раскрытой. Наоборот, она облачается в элегантные одежды, чтобы опрометчивый человек верил, что она заслуживает большего доверия, чем сама истина».

Много полезного у Климента Александрийского и у его последователя Оригена. Ориген внес огромный литературный вклад в христианское богословие. Большую ценность представляет его апология «Против Цельса», но он пытался связать христианскую веру с философией (неоплатонизм). Во многих вопросах Ориген был скорее последователем Платона, чем христианином. Отвергая теорию Маркиона и гностиков, он все же расходится с Иринеем и делает неправильный вывод, что физический мир и история возникли и существуют в результате греха.

Более подробно мы познакомимся с жизнью и деятельностью Тертуллиана, написавшего несколько трудов в защиту христианской веры против язычников и против ересей; наиболее ценными являются «О душе» и «Опровержение еретиков».

Тертуллиан не только стремится показать, что еретики заблуждаются, но отрицает за ними право вступать в спор с церковью.

Он заявляет, что Писание принадлежит церкви. Церковь пользовалась Библией на протяжении нескольких поколений, и еретики не оспаривали ее права владеть Писанием. Если изначально Церкви принадлежало не все Писание, теперь оно принадлежит ей полностью. Следовательно, у еретиков нет права на Библию. «Правом истолкования Писания обладает только церковь, которой оно принадлежит по закону». (Хусто Л. Гонсалес. История христианства, т. 1, с. 76).

Упомянув о писателях разных направлений первых трех веков, хочется убедить читателя, что без Библии ориентация на церковное предание абсолютно невозможна. Труды ни одного из писателей, даже самые положительные, нельзя принимать целиком, как мы поступаем с Библией. Еще раз повторяем наше неизменное правило: из преданий можно принимать лишь то, что не противоречит Священному Писанию. Кто-то возразит, что труды Тертуллиана можно бы принять целиком. Но даже здесь кроется опасность. А почему? Да потому, что даже такой его вывод — «у еретиков нет права на Библию,., правом истолкования Писания обладает только церковь» опровергнут им самим и всей христианской историей. Дело в том, что еретиками часто называли истинных последователей Иисуса Христа. А кто называл? Большие отступившие от истины деноминации. А что случилось с самим Тертуллианом?

Сделаем еще выписку из «Истории христианства» Хусто Л. Гонсалес:

Примерно в 207 году этот стойкий противник ереси вступил в ряды монтанистов. (Бывший языческий жрец Монтан требовал неоправданной Священным Писанием строгости жизни. Монпюнисты увлекались пророчествами, которые выражались в сильном возбуждении. Всех, не впадавших в такое состояние считали плотскими. Из членов церкви Монтан был исключен, умирал душевнобольным.) Причина этого шага Тертуллиана остается одной из многих загадок истории церкви, ибо в его собственных сочинениях и в других документах этой эпохи очень мало прямых указаний на мотивы этого шага. На вопрос, почему Тертуллиан стал монтанистом, нет однозначного ответа» (т. I, с. 77).

Время царствования императора Константина православные историки считают расцветом христианства, но, на самом деле, это было отступлением от Христовой истины. Церковь смешалась с миром, стала государственной. Отступление следовало одно за другим: молитвы за умерших, почитание Ангелов и святых, крещение младенцев, литургия-месса, обожествление Марии, священнические одежды, миропомазание вместо возложения рук, освящение воды, чистилище, всемирный патриарх, храм всех святых вместо римского «Пантеона» (храма всех богов), поклонение кресту, обожествление мощей, целование ног папе, поклонение иконам, крестное знамение, индульгенции, разделение церкви на католическую и православную в 1054 году.

Августин разработал учение о Троице и о предопределении. Учение о предопределении Августин унаследовал еще от манихеев, где он находился до двадцати восьми лет.

В нашем исследовании нас больше будет интересовать Восточная церковь, которую православные считают своим оплотом. Византийские императоры имели большую власть над церковью. Политические интриги порождали богословские споры.

В раннем средневековье богословские распри стали одной из отличительных черт восточного христианства. Труды великих каппадокийцев (Василий Великий, Григорий Нисский и Григорий Богослов [Назианзин]) и Иоанна Златоуста не смогли предотвратить богословских споров о Троице, а потом об истинной и человеческой природе Иисуса.

Вселенский собор в Ефесе в 431 году объявил Нестория, учившего, что в Иисусе соединились «две природы и две личности», еретиком. Сторонник Нестория Иоанн Антиохийский созвал собственный собор и объявил еретиком Кирилла, епископа Александрийского, осудившего Нестория.

Возникает закономерный вопрос: как же, по православной догматике, без дискуссий воспринимать решения соборов, когда они были диаметрально противоположными?

В дальнейшем несторианские взгляды приняла церковь в Персии; армяне и эфиопские христиане до сих пор остаются монофизитами. Завоевания арабов-магометан пошатнули основы Византийской империи. Многие христианские центры — Иерусалим, Антиохия, Дамаск, Александрия и Карфаген — оказались в руках мусульман. В Карфагене и вокруг него христианство вообще было искоренено.

В заключительной части обзора православия необходимо еще поразмыслить о православной России. Некоторые выдержки мы будем приводить из уже известной нам книги игумена Иоанна Экономцева «Православие. Византия. Россия» (М., 1992).

Иоанн Экономцев пишет:

Все же нам отрадно отметить, что при таком низком духовном уровне в православном богословии делались и добрые выводы из Священного Писания. Сейчас, когда многие западные протестанты, принявшие учение Кальвина о предопределении (некоторые частично), пытаются насадить его в бывшем СССР, что нас очень беспокоит, мы отвечаем, что кальвинизм для нас неприемлем, ни по Слову Божьему, ни по традиции. У нас не было почвы для кальвинизма.

По этому поводу И. Экономцев пишет:

История православия требует глубокого анализа и сравнения его догматики со Словом Божьим. Приведенный выше вывод Лихудов мы можем только приветствовать. Добрые совпадения в догматике с Библией будут уже не православными, а общехристианскими, а к выводам, несоответствующим Слову Божьему, отношение должно быть однозначным — не принимать!

Хотя С. Кобзарь пытался представить православие как досконально разработанную доктрину, согласованную со Священным Писанием и преданием, но серьезный историк Иоанн Экономцев делает противоположный вывод. Он пишет:

И далее:

Поставить в центр Христа!!! Как хорошо сказано, и как необходимо всю историю человечества увидеть в лучезарном свете Евангелия!

И. Экономцев пишет:

Очевидно, современному исповеднику православия не избежать дилеммы: или быть православным патриотом, или стать евангельским христианином в полном смысле этого слова.

Я не хочу говорить что-то в пользу филаретовцев, но по всему видно, что у диакона С. Кобзаря не получилось идеального портрета православия. Да и не получится. Пусть сейчас, после петровских времен, опять появились патриархи, но многие православные согласны, что лучше бы не вспоминать историю с патриархом Тихоном и течением ИПХ (истинно православных христиан). И это даже не история, а наша современная реальность.

И тем не менее, нам нужно любить наш простой, добрый, но бесконечное число раз обманутый несчастный народ. Ему нужны не обряды, хоть и названные «таинствами», а живой, спасающий Христос. Спасающий от греха и ужаса бесцельности жизни, лишенной Идеала, которым может быть только Иисус. Многое в православии, как мы видели, еще не изучено. Пусть бы осталось все славящее единого Бога, пусть бы проникновенно звучали хоры, но если бы упразднили все, что оскорбляет величие Творца! Были же и есть те, кто желает обновления православия. Но любое обновление, а лучше сказать, освящение, надо совершать только по Слову Божьему.

В заключение хочется сказать, что все хорошее останется хорошим; золото останется золотом, если даже его забросали грязью; и истинно прекрасно лишь то, что прекрасно в очах Божьих, а не с человеческой точки зрения. Бог Свой критерий истины давно открыл людям в Своем Слове.

Да, Бог познаваем, познаваем сердцем, но не греховным, а чистым (Матф. 5, 8). А ведь это учение было совсем забыто в православии.

И. Экономцев пишет:

Точно так же надо относиться и к трудам великих каппадокийцев, Иоанна Златоуста и западных церковных мыслителей, с благоговением памятуя о том, что ценой многих страданий верные сподвижники Христовы донесли до нас Евангелие, добрую весть - спасение дается по вере.

Всех, кого, быть может, смутили кажущиеся правильными доводы С. Кобзаря, хочется ободрить надеждой на Господа.

И ты не смущайся, Сергей, что впал в искушение. У тебя еще есть время поправить свой светильник и запастись маслом, есть время вспомнить о первой любви к Господу и покаяться, чтобы твой светильник не был сдвинут с места его (Откр. 2, 4-5).

Да благословит Господь уповающих на Него и да поможет ищущим Его встретиться с Ним!

Хочется закончить этот труд словами Иоанна Златоуста: «Слава Богу за все! Аминь».